Шарусси - страница 7

Пругор носил статус Кэпита, что означало «главный над несколькими эриями и городами» со всеми вытекающими в лице властвующих здесь Правителя, избранного взамен прошлого почившего лет эдак сто3 назад, и Хранителя, принёсшего обет защищать доверенные ему земли. Имея столь весомое значение в Нануэке, о Пругоре знали даже дети, не то, что топографические идиоты, вроде меня.

Спешившись, я стояла у подножия величественной гранитной арки на пять широких пролётов и смотрела на оплетающие её каменные гирлянды. На аттике ровными печатными символами было выведено название города. Могла ли я подумать, что когда-нибудь прибуду сюда? Собственные размышления вызвали усмешку – я всё ещё не разучилась удивляться, это обнадёживало.

– Что ж, пойдём справимся о подворье, – я ласково потрепала уставшую кобылу и шагнула под свод центральной арки.

Обычно у самых стен прохожих мало, люди до сумерек предпочитали кучковаться в гуще событий у рыночных площадей да в шинках. В других городах эти стратегически важные постройки располагались в непосредственной близости друг к другу, так сказать, удобства ради и наживы для. Полагаю, Пругор не является исключением.

Я с удовольствием прошлась по мощённым чистым улочкам, полюбовалась трёхэтажными кирпичными домами, окна которых украшали длинные навесные кадки с яркими цветами. Если реечные ставни были отворены, то наружу с порывами ветра выскальзывали тонкие занавеси, от этого улица сразу превращалась в уютный домашний дворик. На подоконниках часто дремали жирные котейки, разморённые солнышком, на открытых кованых балконах сушилось бельё. Что и говорить, Кэпит он и есть Кэпит, это не наша эрия с деревянными срубами и скотными загонами, а настоящая цивилизация.

В самую возвышенную минуту восхищения Гука решила, что романтики с нас на сегодня достаточно, задрала хвост и с блаженным выражением на морде облегчилась. По улице, гонимый слабым ветерком, поплыл узнаваемый запашок. Кэпит за одно мгновение обрёл много общего с моей родной эрией.

– Ну, ты и… – печально вздохнула я. – Не могла пораньше? Только в стены вошли!

Пока я пыталась понять, куда припрятать удобрение, меня окликнули.

– За углом бочка и совок, – подсказал приятный мужской голос.

– Да, спасибо, – я собралась сделать шаг к обозначенным предметам и напряжённо замерла.

Знакомое ощущение в груди от узнавания не-совсем-человека заставило пропустить вдох.

– Ты действительно совсем молодая Хранительница, – по-доброму ухмыльнулся незнакомец, подходя ближе. – Я почувствовал тебя ещё на подходе к городу.

Значит, сразу на «ты»? И сколько ему, интересно, лет?

– Я ещё не всегда могу понять, чего хочет Шарусси, – не чувствуя за собой никакой вины, я всё-таки направилась к бочке с навозом, искоса следя за мужчиной.

Местный хранитель выглядел опрятно и привлекательно, явно не пренебрегал физическими упражнениями и следил за питанием. Мягкие светлые волосы он зачёсывал на левый пробор, нос имел прямой, без следов переломов, над квадратным подбородком улыбались пухлые губы. Возможно, если измерить его лицо по золотому сечению, я получила бы идеальное соотношение черт.

Хранитель без лишних слов перехватил повод, деликатно удерживая лошадь от близкого знакомства с клумбой, и продолжил разговор:

– Да, знаю. Все мы проходили через это. Что привело тебя сюда?

– Решила познакомиться с миром до того, как выберу место вечного покоя. —Развалившиеся экскременты тяжело поддавались транспортировке в бочку, особенно на фоне разговоров о высоком.