– По-моему, неплохо.
– М-м, я тоже думала, будет хуже.
Мы враз усмехнулись. Я повернулась к нему боком и откинула голову ему на плечо, все еще разглядывая потолок:
– Но знаешь, несмотря на это, не обижайся, но я вряд ли позову тебя красить свой потолок. У меня в комнате все в более сдержанных тонах.
Норин несильно отодвинул меня от себя и пересел напротив, чтобы видеть мое лицо. Хотя я просто шутила, его выражение было серьезным. Он взял мое лицо в свои ладони:
– Ты не обязана, Лоиз, приглашать меня к себе домой, знакомить со своими друзьями, родителями. Наши отношения ни к чему не обязывают. Наверное, потому что мы с тобой настолько свободны, что у нас даже нет прав друг на друга.
Я знала, что не обязана, понимала, что нас даже друзьями можно назвать с большой натяжкой, но хотела объяснить ему, что это неважно, что вежливое ответное приглашение тут ни при чем, это не правила и обязательства, это – мое желание:
– Но я бы на самом деле хотела тебя пригласить. Просто не уверена, что они все готовы к… такому.
Он улыбнулся и покачал головой:
– Не переживай. Тебя это не должно беспокоить.
Он поднялся с пола и стал собирать газеты, но потом бросил это занятие и замер посреди комнаты, задумчиво глядя по сторонам:
– Знаешь, я хочу здесь немного изменить обстановку. Чувствую, что я изменился. Повзрослел что ли, стал реальнее. Наверное, когда ты сюда придешь в следующий раз, здесь все будет по-другому.
– Когда я приду в следующий раз…
Он резко повернулся:
– Ну да. Не если, а когда.
Я поджала губы и кивнула. Последовав его примеру, я тоже поднялась и стала расстегивать рубашку, которая была уже вся выпачкана краской.
– А в следующий раз мы снова будем что-нибудь красить? Мы так тебе ремонт сделаем.
Он громко рассмеялся:
– Если захочешь!
– Нет, не очень.
Просмеявшись, он еще некоторое время смотрел на меня и спросил, хочу ли я кофе.
– Ты его так много пьешь. Конечно, человека вдохновляют разные вещи, но я впервые вижу, чтобы вдохновение давал кофе.
Я задумчиво хмыкнула в ответ и подумала, насколько он прав. Чаепитие – это привычный ритуал в светских встречах, и я всегда пила чай в семье или при встрече со знакомыми, как с Николь, но, когда я оставалась одна, я всегда предпочитала кофе. Мне думалось с ним легче. Странно, что я раньше не обращала на это внимания. Вспомнив нашу первую встречу и мое раздражение на то, что Норин все замечает, как бы я ни старалась что-либо скрыть, я осознала, что сейчас я уже испытывала признательность за его удивительную проницательность и наблюдательность.
Он вышел в коридор и направился в кухню, и я последовала за ним. Вроде обычная небольшая кухня, по крайней мере, хотя бы она не приводила чувства в смятение своим интерьером, хотя некоторые вещи все же и привлекали внимание, как, например, холодильник, обклеенный снизу доверху фотографиями разных людей. Обычно люди любят хранить фотографии каких-нибудь местностей или стран, которые «нужно посетить в будущем», но коллекция Норина включала в себя исключительно человеческий состав. Пока он готовил кофе, я подошла ближе к холодильнику и стала рассматривать портреты.
– Кто это?
Он бросил мимолетный взгляд и просто ответил:
– Люди.
Не отвлекаясь от своего дела, он, чуть улыбаясь, добавил:
– Старики и совсем еще дети, люди в возрасте и подростки. Человек. Образ и подобие Создателя.
Я внимательно слушала его. Он улыбнулся еще сильнее.
