– Как и в любой карточной игре! – заметил Фростер, улыбнувшись.
– Согласен.
– Я не против, мистер Ридли, – согласился Ирвин, который по праву считал себя неплохим игроком.
Сказано – сделано. Ридли в три минуты достал все нужное для игры. В баре было совсем немного людей, и большинство уже были заняты покером, так что играть решили только вдвоем с двумя «болванами».
Как выяснилось, у инспектора Фростера оказался очень достойный противник, и первые два роббера2 завершились неудачно для детектива. На третьем ситуация поменялась. Нужно сказать, что Ридли играл в эту чисто британскую игру с невероятной легкостью. Свой ход он делал, почти не задумываясь, и преспокойно болтал с противником. Беседа не шла совершенно ни о чем существенном. О расследовании или даже о чем-то с ним связанным не упоминалось, как будто результаты последних Дерби были темой куда более занимательной, чем поимка вора.
После седьмого роббера Ридли предложил выйти на воздух. Предложение оказалось весьма кстати, так как концентрация табачного дыма стала слишком уж сильной и инспектора Фростера стала донимать астма.
Беседа на улице вновь не шла о делах. Во многом этому помогала начитанность мистера Ридли, которая касалась совершенно любой области. Казалось, он мог поддержать любой разговор, если в этом есть необходимость.
Лишь когда пришло время прощаться, инспектор Фростер вновь заговорил о своем расследовании. Он долго выжидал подходящего момента, и теперь, как казалось, он настал.
– Скажите, мистер Ридли, – начал инспектор без предисловий. – Почему вы помогаете мне в моем расследовании?
Вопрос, заданный прямо в лоб, казалось, застал врасплох вечно ухмыляющегося адвоката. Во всяком случае, заставил задуматься на секунду или даже целых две.
– А вы как думаете? Вы детектив. У вас должна быть блестящая версия на сей счет! – ответил он с прежней ухмылкой. – Ну же, детектив, скажите! Ведь это, правда, интересная загадка: какой-то адвокат ни с того ни с с его начинает помогать в расследовании иностранцу-следователю. Почему, как по-вашему?
– Что ж, – ответил инспектор, который за этот вечер совершенно перестал отрицательно реагировать на издевки этого субъекта. – Вы адвокат и, разумеется, осведомлены о том, какая в таких случаях назначается награда… Я бы сказал, это из-за нее.
– Черт! Вы, правда, молодец! Думаю, вы понимаете, что пять тысяч фунтов, поделенные на двоих…
– Вообще-то, пятерых.
– Это правда?
Фростер кивнул.
– И все же, даже, тысяча фунтов – приятный бонус. Скажите, правильно ли я слышал, что шериф Марч уезжает завтра в Портсмут?
– На один день. Это верно.
– И что же, расследование будет приостановлено до его возвращения?
– Да.
– А если пассия вашего вора уже здесь?
– Тогда они немедля уедут отсюда. Думаю, он все еще находится здесь лишь потому, что не может изменить место встречи с мисс Ричардс.
– Верно… Но, я не думаю, что этот день сыграет роль, ведь верно?
– Вообще-то, он может сыграть большую роль. Мы не знаем, когда именно мисс Ричардс намеревалась покинуть Францию. Если это письмо должно было уйти с вчерашней почтой, то, возможно, она прибыла вчера или сегодня.
– Не думаю, что шериф Марч упустит эту девицу.
– Мы даже не знаем ее внешности.
– Неприятное положение! – заметил Ридли.
Повисла пауза. Ридли бесцельно осматривал округу, в то время как инспектор Фростер всерьез задумался. Время, действительно,
