– У вас есть причины чего-то опасаться? – удивилась она.
Тем временем слуги, точнее, боевые холопы на время потеряли ко мне интерес, и фонарь стал светить не в лицо, а под ноги. Вот спасибо, потому что там обнаружилась небольшая застарелая лужица, которую я благополучно обошёл.
– Так уж вышло, что я кое-кому перешёл дорогу, и меня уже пытался достать наёмный убийца из одарённых, – приблизившись к открытой дверце кареты, произнёс я.
– Это из-за того, что вы дважды спасли великую княжну Долгорукову?
– Иной причины я не вижу, – наблюдая за тем, как слуга быстро раскладывает ступеньки в карету, ответил я.
Ждать приглашения я не стал, а сразу же влез внутрь, заставив женщину немного посторониться и подвинуться по сиденью.
– А вы напористый мальчик, – заметила она.
Внутри было темно, но мне всё же удалось рассмотреть одобрительную улыбку на её губах. Или её дорисовало моё воображение, потому что в голосе точно присутствовали благосклонные нотки.
– Я, как и вы, точно знаю, чего хочу. И коль скоро наши желания совпадают, то не вижу причин придерживаться правил приличия более потребного.
Я подступился к ней, сминая юбки, обхватывая её талию и притягивая к себе. Боярыня, как и Рябова, обладала статным тренированным телом. Сквозь ткань и даже корсет я ощутил крепость напряжённых мышц. Однако длилось это не дольше мгновения, в следующее Тульева уже расслабилась, став мягкой и ласковой. Елена не испытывала сомнений, и впрямь зная, чего хочет, а потому мои губы без труда нашли её податливые уста.
Мы целовались страстно и самозабвенно, из горла женщины то и дело вырывались сладостные стоны. Ну и я, признаться, не сумел сдержать хладнокровие. Меня захлестнуло приятной волной, и я… Нет, не зарычал, скорее уж замычал. Умеет боярыня целоваться, что тут ещё сказать.
– Тихо-тихо-тихо, – оторвавшись от моих губ, жарко зашептала она мне в самое ухо, отчего я вздыбился ещё больше, хотя, казалось бы, уже и некуда. В висках пульсирует, голова поплыла, по спине пробежала волнующая дрожь, отчего я повёл плечами. И противоречивые чувства, с одной стороны, хочется избавиться от этих ощущений, с другой, чтобы они повторялись вновь и вновь.
Одновременно с этим я почувствовал, как моё правое запястье словно оказалось в тисках. В голове тут же возникло сравнение с Чёрной вдовой, которая, значительно превосходя самца по размерам и силе, убивает своего кавалера после спаривания. Впрочем, хватка тут же ослабла, и я почувствовал бархатное прикосновение нежных и ухоженных ручек.
Только теперь до меня вдруг дошло, что я уже взбил юбки и скользнул под них, нащупав панталоны. Нормально мне так снесло крышу. И ведь не мальчик. Да даже если и брать в расчёт только мою здешнюю жизнь, я уже успел изрядно вкусить греха. Но должен признать, никогда ещё не испытывал ничего подобного ни в прошлом, ни в настоящем.
– Не стоит так спешить, милый мальчик. Ведь за нами никто не гонится, и у нас вся ночь впереди. Не будем так-то уж горячиться и предаваться усладе прямо на дороге. Захар, трогай!
Она сжала в ладошках моё лицо и вновь потянулась к моим губам. А я и не дурак от такого отказываться, наоборот, впился в неё долгим требовательным поцелуем. И признаться, совершенно не уверен, смогу ли дотерпеть до конечного пункта назначения.
