– Конечно, я не из пугливых, но здесь совсем недобро, – сказал он. – Словно ходим по чужим могилам на кладбище.
Дмитрий не ответил. Он знал, что объяснить это ощущение словами трудно. Но понимал, что Стрелков уже ощутил ту «особую» атмосферу, которая не имеет ничего общего с простой заброшенностью. Здесь будто витает чья-то тёмная воля, чуждое присутствие, высасывающее надежду.
– Переночуем, а утром проверим электрику и генератор, – наконец сказал Дмитрий, встав, чтобы выключить фонарик и оставить только тусклый свет от экрана смартфона. – Надеюсь, с утра будет яснее, что к чему.
Иван кивнул, но лицо мужчины оставалось напряжённым. В глазах читался вопрос: «А если не станет яснее?» Дмитрий ловил этот взгляд и понимал: да, может и не стать.
Минут через десять они разложили пару старых одеял. Мужчина знал, что нормального сна у обоих этой ночью вряд ли получится. Но выбора нет. Под потолком, в трещинах, шевелились тени от уличного фонаря. Дмитрий почти мог поклясться, что они двигаются сами по себе, даже когда луч неподвижен. Но решил не говорить об этом Ивану, дабы не провоцировать паранойю.
– Ладно, – сказал он, стараясь придать голосу бодрости. – Попробуем отдохнуть. Если что, разбуди меня.
Иван коротко кивнул, уже укладываясь на диване. Дмитрий пристроился на старом стуле, подложив в качестве подушки свёрнутую куртку на стол. Он чувствовал, что едва ли сможет заснуть – сердце стучало, а за окном барабанил дождь, попеременно затихающий и нарастающий.
Утро окутало территорию АЗС мутноватым светом. Небо не хотело до конца признавать, что начался новый день. Бледно-серое свечение лениво просачивалось сквозь клочья тумана, стелящегося по траве и асфальту. На границе леса проснувшаяся птица безуспешно пыталась придать рассвету положительные черты своим чириканьем.
Иван стоял в нескольких шагах от двери комнаты отдыха и смотрел, как Дмитрий Григорьевич достаёт ключи и нехотя поворачивает их в замке небольшого склада. Ночной ливень прекратился ещё до рассвета, а с неба изредка срывались холодные капли, падая с веток, склонившихся по границе заправки. Ветви, голые от осенних ветров, напоминали пальцы скелета, пытавшегося схватиться за невидимую взгляду жертву.
Дмитрий выглядел бледным и нервным, будто и сам не очень верил, что обнаружит что-то полезное. Но тем не менее, как должностное лицо, он проводил инструктаж, деловито отщёлкивая замки, откидывая засовы, ворча при этом:
– Смотри, Иван, главное – это не терять бдительность. Тут всё просто: насосы, топливо, журнал учёта… Если хоть раз отключишь голову, будет беда. Здесь… ну, в общем, всякое случается.
Иван в ответ лишь кивал. За ночь он толком не выспался, перемещаясь в полудрёме между тревожными снами. В подсознании смешивались чужие шорохи, давно забытые кошмары со службы и впечатления от нового места обитания. Электричество на заправку вернулось. Видимо, порыв на линии починили, но Стрелков понимал, от чего реально зависит его благополучие.
– Покажешь, где генератор? – сказал он наконец, стараясь звучать уверенно.
– Конечно, – чуть погодя откликнулся Дмитрий. – Здесь всё работает так: если пропало электричество, генератор автоматически запускается. Это в теории. Если нет, первым делом бежишь в ангар, проверяешь заряд аккумулятора на стартере или предохранители. Если кончилось топливо, вспоминай, что ты работник АЗС! Используй канистру, которую держат вот здесь, – он указал на полутёмный угол кладовки, заваленный старыми картонными коробками и полиэтиленовыми мешками. – Можно попробовать включить аварийку, но она тоже капризничает. В любом случае лучше делать всё при свете дня, а ночью… сам понимаешь.
