Я подняла спинку лежака и теперь удобно полусидела, потягивая коктейль и неотрывно наблюдая за сверкающей рябью, которую гнал по поверхности озера налетевший невесть откуда ветер. Созерцание искрящейся воды вводит меня в состояние своеобразного транса, завораживает, стирает все мысли. По–видимому, Володя тоже был подвержен водной магии, так что мы совершенно расслабились, глядя на озеро, и почти не разговаривали. Да и о чем было говорить? Я прекрасно понимала, зачем он привез меня на эту «дачку» – в конце концов, мы знакомы уже месяц, а он все еще не приблизился к поставленной цели. А проигрывать он точно не привык. Я искоса посмотрела на него – безумно красив. Причем, красив мужественно, не гламурно. Ну что ж, мой викинг, сегодня ты получишь награду за свое долготерпение. Наверное, мы, наконец, переспим. Вот только ты пока не догадываешься, что сам же и попадешь в расставленную мне ловушку. Ты думаешь, что постелью наши отношения закончатся? Опираясь на свой предыдущий опыт, ты уверен, что все женщины одинаковы, и скоро тебе станет скучно со мной, как всегда становилось скучно с другими – и мы расстанемся. О нет, разумеется, ты будешь вести себя по–джентльменски и, стараясь меня не обидеть, сделаешь все возможное, чтобы избавиться от меня тонко и деликатно, почти безболезненно сведя наши отношения на нет. Как же ты ошибаешься, мой дорогой викинг! Сейчас ты бездумно летишь на огонь, как мотылек на яркий свет фонаря, не подозревая, что во тьме вокруг кружат ночные хищники, посланники тьмы – летучие мыши. Но ты сам сделал свой выбор, и потому я умываю руки. Володя повернул голову и случайно поймал мой взгляд. Что–то в этом взгляде насторожило его, и он удивленно приподнял выгоревшие до цвета спелой пшеницы брови. Я мило улыбнулась в ответ и снова вернулась к созерцанию легкой блистающей водной ряби.
На озере мы провели часа три. Я даже немного позагорала топлес, проигнорировав намеки викинга на то, что здесь принято загорать обнаженными. Еще раз искупалась, наслаждаясь прохладной водой, которая нежно ласкала и покачивала мое тело, словно только и дожидалась моего приезда. Потом еще полежала под зонтом, предаваясь приятной дреме. Между тем, кучевые облака на горизонте набухли и налились тьмой, превратившись из белоснежных многоярусных гор в густо–фиолетовые тучи, в лоне которых сверкали изломанные молнии; подул сильный и свежий ветер – приближалась гроза. Мы покинули пляж и направились к дому по выложенной плиткой дорожке, вдоль которой были высажены экзотические растения, из которых я знала только агавы и туи. Хотя, возможно, это были вовсе не туи, а подстриженный можжевельник.
В роскошной ванной я приняла теплый душ, накинула снежно–белый махровый халат, заботливо приготовленный слугами–невидимками, и разлеглась на широченной кровати, раскинув в стороны руки. Бросив взгляд вверх, с усмешкой подумала: хорошо хоть кровать без балдахина – это было бы уже слишком. По словам Володи, обед намечался в семь, так что еще оставалось время насладиться покоем и одиночеством. Грозовой фронт уже подступил к самому дому. Раскаты грома усилились, но пока еще не превратились в грохот. Молнии сверкали все чаще. Глядя на небо через распахнутые двери террасы, я наблюдала изысканные изломы сине–белых электрических деревьев, перевернутых кроной вниз, которые вырастали из мрачного чрева тучи, освещая пространство неверным светом и превращая окружающий пейзаж в декорацию для фильма ужасов. Было в этом мгновенном освещении – магниевая вспышка – нечто магическое, завораживающее, от чего невозможно глаз отвести. И еще – энергия. Бешеная, неуправляемая, неподвластная человеку энергия, которая будоражит, электризует тело и душу. Наблюдая за грозой, я словно наполнялась ее силой, напряжением гигантского электростатического поля; заряжалась энергией стихии, словно живой конденсатор. И это ощущение безраздельного слияния с неподвластными человеку силами каким –то мистическим образом перерастало в чувство моего личного неограниченного могущества.
