Директор, едва сдерживаясь, чтобы не накричать, проговорил тихо, с расстановкой:
– Сейчас же выйдите из кабинета и подождите меня за дверью.
Вслед за учениками на пороге показался математик.
– Извините, Георгий Владимирович, в том щекотливом деле, которое мы сегодня обсуждаем, появились, так сказать, неожиданные подробности. И вот эти два субъекта желают прояснить ситуацию.
– Нашли от кого ждать прояснения! – прошипела химичка.
Математик ткнул Кузякина в спину и сказал:
– Что же ты молчишь, Алексей. Расскажи учителям, как было дело.
На Кузякина страшно было смотреть. Он позеленел, голова вжалась в плечи, коленки ходили ходуном. И всё-таки, едва держась на ногах от напряжения, он дрожащим губами выговорил необходимые слова:
– Это я сделал.
– Что ты сделал? – спросил удивлённо директор.
– Запер… Ингу Борисовну… в туалете.
– А-а! – завопила химичка. – Ещё один террорист! И он имеет наглость во всеуслышание заявлять об этом! Негодяй! Ублюдок! Выкинуть его из школы! С позором!
– Инга Борисовна, успокойтесь, и выбирайте, пожалуйста, слова! – заволновался директор.
– Позвольте! – вступился математик. – Мальчик добровольно признался в содеянном. Проявил мужество. И заслуживает за это уважения. Разве я не прав?
– А вы! вы! вы! – кричала химичка вне себя. – Смотрите-ка, он ещё и героем хочет выставить этого недоноска! Подлый интриган! Самовлюбленный эгоист! Он, видите ли, звёзды открывает, а мы, грешные, только землю поганим! Ваши дети тоже наверняка были отъявленными хулиганами, если вы за этих заступаетесь! Старый осёл!
Математик пошатнулся, схватился за сердце, и Бредов с Кузякиным, выйдя из окоченения, тут же вывели его в коридор. Вслед за ними кинулся директор.
Взоры оставшихся обратились на химичку.
Химичка с побелевшими глазами в истерике повалилась на диван и громко зарыдала. Секретарша налила в стакан воды и бросилась ее утешать.
А кончилось это тем, чем и должно было кончиться. Математика Николая Ивановича на «скорой» с инфарктом увезли в больницу. Учительница химии на следующий день подала заявление об уходе. Лёхе Кузякину за хулиганское поведение в школе объявили «строгий выговор с предупреждением».
Но были и положительные последствия. Бредов и Кузякин стали неразлучными друзьями. Прикалываться они, конечно, не перестали. Только теперь проделывали это исключительно со своими сверстниками, и приколы их не носили столь кровожадного характера.
Март, 2005 год.
