Хотя у молодежи в этом смысле организмы, видимо, более выносливые, потому что юные читатели нашу Басю Кузнецову просто обожают. Периодически у нас в подвале или на чердаке собирается фан-клуб, и мамуля в кромешной тьме под возню летучих или пешеходных мышей (смотря где проходит сборище) с листа читает поклонникам очередной шедевр. Для этого у нее даже имеется специальный налобный фонарик из конструктора «Лего», подаренный кем-то из младых фанатов.
А еще она вполне серьезно обсуждает с юными читателями свои творческие планы.
– Уфф, – обмахнулась ладошкой Трошкина, которая в число любителей ужастиков не входит. – Отлегло! Лобиани, а не лабутены! Это хорошо.
– Пожалуй, – осторожно согласилась я.
Вкусовые качества папулиных лобиани были мне пока неизвестны. Может, лабутены не хуже, их я тоже еще не едала.
Папа вышел из кухни, выдал развернутую информацию:
– Лобиани будут грузинские, но по-кузнецовски. Мне показалось, что в классическом варианте лобиани начинка суховата, и я добавил к размятой красной фасоли немного картофельного пюре на молоке и фермерском сливочном масле.
– Отличная идея, – одобрила я, решив, что все названные компоненты вполне съедобны и между собой не конфликтуют.
У папули так бывает далеко не всегда. Он смелый кулинар-изобретатель и в порыве вдохновения иной раз не щадит живота своего, моего и всех прочих членов нашей семьи.
Помню, как-то в начале своего многотрудного творческого пути вместо кубиков зеленого болгарского перца наш кулинар новаторски использовал нарезанное мыло…
Нет, об этом лучше не вспоминать. Хотя лично я тогда буквально за сутки сбросила три с половиной кило и влезла в джинсы, которые носила в выпускном классе.
– Через десять минут убедительно прошу всех к столу! – громко, чтобы слышно было на всю квартиру, объявил папуля, и я услышала металлический скрежет.
Это бабуля в своей светелке завела допотопный механический будильник, чтобы не опоздать к ужину.
Папуля этого очень не одобряет. Он у нас бывший военный – танкист и командир полка, и дисциплину считает краеугольным камнем мироздания. А бабушке не нравится, когда за опоздание к трапезе на нее орут бронебойным голосом: «Два наряда вне очереди и пятьдесят отжиманий!»
Тем более что бабуля бывший педагог и сама умеет орать будь здоров. Гораздо лучше, чем отжиматься.
Мы, Кузнецовы, вообще все на диво горластые, даже не знаю, как у нас приживется тихоня Трошкина. Боюсь, она будет скользить вдоль стеночки боязливым призраком, вдохновляя мамулю на сочинение новых кошмарных романов.
Будильник, трезвон которого можно было услышать даже в ближнем космосе сквозь усиленную обшивку орбитальной станции и гермошлем скафандра, не подвел, и к ужину вся женская часть семейства явилась без опозданий.
Папуля довольно оглядел нас, выжидательно сглатывающих слюнки, и тоже сел за стол, объявив:
– Зяму ждать не будем, он предупредил, что задержится.
Я покосилась на Трошкину, ненавязчиво интересуясь ее реакцией.
Если бы я узнавала о планах жениха на вечер от других людей, пусть даже будущих родственников, он очень быстро вылетел бы из основного состава моих кавалеров. Да он бы и на скамейке запасных не задержался – просквозил бы навылет из моей бальной книжечки!
Но Алла кротко кивнула:
– Да, да, я знаю, Зямочка очень торопится до отъезда закончить срочный заказ.
Я посмотрела на бабулю (она у нас старая феминистка и заядлая правдорубка), бабуля скривилась и приоткрыла рот.
