Шесть дней в сентябре - страница 8

– Убили его, – сказал Олег. – Только вы ушли из ларька, так и убили.

– Как?! – Она вдруг заплакала, без истерик, буднично – просто по усталым щекам как-то сразу потекли обильные слезы.

Олег растерялся.

– Что же вы? Только что «козел», а тут… плачете.

– А что же он, не человек, что ли, чай, живой, – совершенно по-бабски, жалеючи, сказала она.

Олегу показалось, что она не фальшивит. Так не сыграешь: такой набор женских эмоций – смесь любви, ненависти, жалости не под силу ни одной актрисе.

Вика встала, порылась в груде постиранного, но неглаженного белья, сваленного прямо на журнальный столик, извлекла платочек, вытирая слезы, опять села.

– Выручку Вахтанг в сейф положил?

– Да, при мне.

– Большая выручка?

– Обычная дневная выручка, пять тысяч шестьсот рублей. Его из-за этих денег убили?

– Не исключено, – пожал плечами Олег. – Сейф пустой.

– Муртаз его точно убьет.

– Кого?

– Убийцу.

– Для этого его найти надо, – усмехнулся Анисин.

– Найдет, – убежденно сказала девушка. – Найдет и убьет. Муртаз – он такой.

– Какой?

– Крутой.

Олег заглянул в выписку, данную ему Володиным.

– Муртаз проживает на Лермонтовской, в общежитии?

– Что вы, давно нет. Там он жил, когда только в Москву приехал. Потом он квартиру снимал, где-то в Измайлово, а сейчас и свою купил, на Царева, дом 12, квартира 24. Телефон нужен? Пишите.

Олег думал, что она заглянет в телефонную книгу, но она продиктовала по памяти. Олег спросил:

– Мы можем поговорить с вашим мужем? Это он в соседней комнате?

– Муж! – Она презрительно скривила тонкие губы. – Одно название, а не муж. Толку с него…

– Так можно с ним поговорить?

– Конечно. Но лучше не тратьте зря время.

– Почему? – удивился Олег.

– Да потому что Иннокентий ни на что не способен. Ничтожество! Ни убить, ни любить, ни рубля заработать.

Иннокентий, видимо, всю беседу слушал внимательно, так как тут же вышел из своей комнаты. В отличие от жены он оказался одетым по всей форме: в рубашке, при галстуке и даже в ботинках, а не в тапочках.

– Зачем ты так, Вика, – с мягкой укоризной сказал он. – Ну не ладится у нас, зачем же в это посвящать первых встречных?

Девушка только нервно дернула плечиком, ничего не ответив.

– И потом, – мгновенно он перешел на крик, – ты же говорила, что у Муртаза никогда не была!

– Не была.

– Да, – он постарался быть ироничным, – а адресок и телефон диктуешь по памяти! Хоть бы для виду в записную книжку заглянула.

– Ну, была, раза два или три…

– Так все-таки была! – почти торжествуя, заорал он. – А что же врала?

– Я думала…

– Ты неспособна думать!

Олег поспешил прервать бурный семейный диалог:

– Скажите, Иннокентий, а где вы были этой ночью с 23.00 до 01.00?

– Как где – дома. Я писал.

Вика поморщилась.

– Вы писатель? – удивился Анисин.

– Художник.

«Сейчас она скажет, – подумал Олег, – художник от слова “худо”».

– Художник от слова “худо”», – сказала Вика.

Олег встал:

– Мой коллега возьмет у вас отпечатки пальцев. Это важно для расследования.

– Вы меня подозреваете? – прошептала Вика.

– Ну что вы, – успокоил ее Олег. – Ваши отпечатки нужны, чтобы отличить их от отпечатков чужих людей, которые мы найдем в контейнере.

Когда Анисин занял их внимание, Олег тихо вышел из квартиры, спустился в лифте на первый этаж. Дежурившие ребята играли в карты.

– Скажите, – поинтересовался Олег, – вы Токарева с одиннадцатого этажа знаете?

– Это полный такой, художник? – уточнила девушка.