– Как вы, ребята? – спрашивает первая. Мы с сестрой киваем, отвечая, что все хорошо, – мы так сегодня целый день всем говорим. После этого, даже не сообщив, кем они нам приходятся, пожилые дамы отправляются «пообщаться с тетушкой Патрисией». Когда они уходят, Элис говорит:
– Ты прав, мы тут как в тюрьме. Лучше бы я сидела в своей комнате и писала в блоге.
Как и мама, Элис стала довольно опытным блогером. Ее блог называется «Моя маленькая Страна чудес». В прошлом году она столько времени проводила за нашим общим компьютером, строча новые заметки, что маме с папой в конце концов пришлось потратиться и купить ей личный ноутбук – иначе у нас всех не осталось бы шансов воспользоваться компьютером.
– Потерпи, – отвечаю я. – Рано или поздно они свалят.
В конце концов так оно и происходит.
К половине девятого из гостей в доме остаются только бабушка и дедушка Стин. Элис прокрадывается в свою комнату, а я решаю, что пора все же сделать над собой усилие и проявить гостеприимство по отношению к родителям моего отца. Особенно к дедушке, который почти ни слова не сказал за сегодняшний день. Как будто дал обет молчания. Не знаю, может, так на него подействовала вся эта кутерьма с похоронами или что-то еще, но уверен, что-то гложет его. После нашей утренней беседы о папе и футболе он и двух слов мне не сказал. Сейчас, когда все гости ушли, я хочу узнать, почему у них с Роулинзом такие разные взгляды на папину футбольную карьеру. Вот только дедушка словно испарился. Бабуля же неподвижно сидит на диване в гостиной, уткнувшись взглядом в колени. Спрашиваю:
– Можно я присяду?
Бабушка медленно поднимает голову и пытается улыбнуться:
– А разве нужно разрешение?
Обычно я очень неплох в том, что касается бесед со взрослыми, но, как только сажусь рядом с бабушкой, понимаю, что ничего интересного придумать не могу. Нет, можно, конечно, обратиться к проверенным темам из серии «школа», «оценки», «какой колледж выбрать», «таблетки» – но все это выглядит как-то нелепо в такой момент. И я решаю начать с вопроса, на который весь день отвечаю сам:
– Как ты, справляешься?
Бабушка подносит белоснежный платочек к заплаканным глазам:
– С трудом. С большим трудом. А ты?
– Аналогично. А дедушка? Он мне показался каким-то… отстраненным. По крайней мере за завтраком.
– Да? Так вы завтракали вместе? – удивляется она.
– А он не сказал? Да, мы очень рано встали. Все еще спали, – честно рассказываю я.
– Ну не обижайся на своего деда за то, что он такой молчун. Он всю неделю ходит чернее тучи – просто убит горем…
– Мама сказала, вы с дедушкой собираетесь погостить у нас какое-то время?
– Надеюсь, мы не помешаем. У Тима есть всего неделя, потом ему нужно возвращаться к прихожанам. Но я все равно подумала, что, может быть, первое время вам с мамой понадобится наша помощь…
– Конечно, – киваю я.
Она снова пытается улыбнуться, но получается лишь что-то вроде морщинистой ухмылки. Ее глаза снова наполняются слезами, и она подносит платок к лицу:
– Тай, тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, как ты похож на своего папу?
– Большинство говорят, что я больше похож на маму.
– Да, внешне ты точно в нее. Но характером и манерой держаться весь в Нэйтана.
– Спасибо. То есть надеюсь, что так. Когда-нибудь я хочу стать таким же, каким был папа.
Я и правда больше всего на свете хочу когда-нибудь стать похожим на своего отца. Единственная проблема, но я никогда не скажу этого бабушке, – судя по всему, мы с папой совершенно разные. Пусть у нас и одинаковый размер обуви, но размах его души для меня слишком велик.
