Шесть лет во власти - страница 15

Своеобразным знаком времени было и то, что, проработав несколько месяцев в должности директора Департамента внешнеэкономических связей, я констатировал, что приходят ко мне в основном за тем, чтобы выпросить разрешение и одобрение для совершенно законной деятельности. Иногда мне даже казалось, что я выступаю в роли духовного отца, священника, потому что многие, берущиеся за дело, боялись сами проявить инициативу (тяжкое наследие советского режима!), им нужно было хоть какое-то «разрешение начальства». Нужно сказать, что не было недостатка и во всякого рода изобретателях вечного двигателя или авторах подобных проектов. Например, я помню, как приходили такие, которые говорили: мол, надо на углу ул. Кр. Барона и Лачплеша построить великолепную гостиницу, мы им отвечали, пожалуйста, стройте, они почему-то на это обижались: мы ведь к вам с идеей пришли, а строят пусть другие.

Так начиналось время больших перемен, бурного потока с его непременной мутной пеной, но мы испытывали истинный энтузиазм и были полны веры и надежд.

Знаю, как много наших политиков ухмылялись и продолжают это делать и сейчас в связи с западными консультантами. Знаю и то, что большая часть миллионов из западной помощи оказалось в определенном кругу и осела в карманах самих помогающих, но уверен и в том, что, если бы дорого обошедшиеся западным налогоплательщикам консультанты терпеливо не объясняли бы и не повторяли бы (как мы теперь высокомерно заявляем) нам азбучные истины, и если бы денежная помощь была отдана непосредственно в наши руки, то она точно была бы съедена до последнего сантима, а знания дела было бы значительно меньше, чем сейчас.

Интересно, что в 1990 году, когда появились первые консультанты из США – пенсионеры, высококвалифицированные специалисты в различных областях – мы с ними, даже говоря по-английски, будто бы разговаривали на разных языках: так отличались их и наше представления о порядке вещей и о том, как должно идти развитие демократического государства. В дальнейшем предложения консультировать по тем или иным проблемам сыпались на нас буквально, как из рога изобилия. Большинство было от частных компаний. Они, учуя возможности прибылей, спешили в Латвию или в какое другое государство Восточной Европы, пытаясь достать письмо с протекцией по возможности высокого уровня, лучше всего от председателя Совета министров, чтобы с этим письмом отправиться к себе в страну и заключать там контракты, позволяющие им прежде всего быстро пополнить собственный карман. Когда я уже работал в Министерстве иностранных дел, по просьбе PHARE ЕС была создана комиссия по координации международной помощи под моим руководством. Вот тогда-то я поистине и столкнулся с чудесами: например, оказалось, что мы заказали целых три программы развития энергетики: одну самой PHARE, другую – шведам и еще одну – американцам. Это была чистой воды растрата денег, предоставленных в помощь. За короткое время, до передачи этих функций Министерству финансов, нам все-таки удалось навести порядок: ни один технический проект или гуманитарная помощь не могли быть осуществлены без согласования с возглавляемой мною комиссией. В 1991 и 1992 годы гуманитарная помощь не означала только и главным образом одежду или продовольствие нуждающимся. Официально, на уровне государства была запрошена необходимая помощь в трех областях: энергоресурсы, зерно и медикаменты. Здесь вновь приходится упоминать об активности Д. Гегерса. Как я уже говорил, он напел И. Годманису, что в Латвии вот-вот наступит голод, и нам пришлось в Брюсселе бороться по возможности за большие объемы «гуманитарного» зерна. В связи с этим подаренным ЕС зерном создался определенный источник для зарабатывания денег. Было решено, что зерно для Латвии не будет выделяться даром, а будет продаваться с торгов по рыночным ценам, и полученные деньги (вначале еще в рублях, а потом уже в латвийских «рублисах») будут использованы для специальных программ, например, на поддержку сельского хозяйства. Так начали греть руки на этих деньгах люди из ЛATA. Следует отметить, что вообще наша комиссия не занималась присылаемой частным путем гуманитарной помощью. Кажется, что и по сей день контролировать и координировать это государству не по силам. Адреса были самые разные: Красный Крест, отдельные волости, больницы и т. д. Довольно часто сами дарители не желали связываться с государственными учреждениями, и никакой координации, естественно, не было. Особенно по части медикаментов, это привело к тому, что, например, в какой-то период все было завалено аспирином, а многого другого просто не было и т. п. К тому же, оказалось, что крупные западные фармацевтические фирмы за наш счет цинично чистили свои склады: большинство лекарств было с просроченными датами употребления. Я уже давно понял, что гуманитарная помощь не менее выгодна и самим дарителям.