Взвесив все «за» и «против», я решил подвесить ситуацию, позволив ей развиваться самостоятельно. «Когда не знаешь что делать, лучше не делать ничего!». Сейчас это мудрое выражение было как нельзя кстати, позволяя мне взять небольшой тайм-аут. Это было самое гадкое положение, какое только можно было себе вообразить – вмешиваться в чужие проблемы, вставая между двумя близкими мне людьми. Я надеялся, что со временем ответ придет сам собой, позволяя мне предпринять что-нибудь, что может спасти разваливающуюся на глазах семью. Конечно, в том случае, если Алла выживет. В противном случае, конечно, я скажу Алексею, что все его подозрения были напрасными. Можно было бы в любом случае сказать это ему, но у меня за плечами был слишком большой опыт работы в этой сфере, чтобы совершать такие, казалось бы, «правильные» поступки. Потому что на самом деле развитие подобных ситуаций могло быть совершенно непредсказуемым. Поэтому оставалось ждать. Хотя я точно знал, что Дым ждать не может. Что эта мысль о возможной измене Аллы терзает его каждый день, отравляя разум ядом ревности и обиды. Поэтому я надеялся, что что-то обязательно произойдет. Что-то, что изменит ситуацию в ту или иную сторону.
Зачем я вообще влез в это паскудное дело? Я все чаще и чаще задавал себе этот вопрос. Ответа на него я не находил, но каждый раз, когда я думал об этом, перед лицом статичной картинкой становилось бледное лицо Алексея и фраза, брошенная им в отчаянии – «Помоги мне, пожалуйста!». О какой помощи могла идти речь? Об установлении факта измены или об его опровержении? Что это меняет? В чем тут была помощь? В случае отсутствия подтверждения я еще могу себе представить развитие событий, ну а как быть сейчас? Неужели он Алку бросит в таком состоянии? Я задумался об этом и понял, что не знаю ответа. Даже у хорошо знакомых людей, как оказалось, есть пара скелетов в шкафу. А с Дымом мы были даже не близкими друзьями, а скорее очень хорошими товарищами. И что может сделать человек в таком состоянии, и при таких условиях, вообще было сложно себе представить. На мгновение я испытал унизительное чувство страха и беспомощности. Нужно было выбираться из этого потока пока не поздно. Пойти и сказать ему, что ничего не получается узнать. Сбежать короче. Оставить его одного в этом незавидном положении. М-да.
«Помоги мне, пожалуйста!».
С другой стороны – ну чем я мог помочь? В этой ситуации я в любом случае выбирал одну из сторон между людьми, которые были близки.
Ну а чем, чем я действительно могу помочь? Я же не врач! На мгновение я замер, словно хватаясь за эту мысль, которая будто вспышка осветила на мгновение ответ на этот вопрос. Вспыхнула и погасла. Но я уже знал ответ.
Алексей открыл входную дверь и тут же ушел в сумрак квартиры. Во всех комнатах был выключен свет, и только в спальне горел мягким светом небольшой светильник на тумбочке Аллы. Дым посмотрел на меня с напряженным ожиданием – он подумал, что я пришел к нему с информацией. За те дни, которые мы не виделись, товарищ похудел и осунулся еще больше. На него жалко было смотреть. Два снаряда, вопреки всем законам физики, попали в одну и ту же воронку и два взрыва, кома жены и ее возможная измена, разорвали его тело и душу на мелкие кусочки. Во всяком случае, именно такая аналогия пришла мне на ум, когда я наблюдал за его растерянными и нелепыми движениями.
