Шин-Кай - страница 8

«Измена как смерть – она не знает нюансов». Д. Жирарден.

АЛЕКСЕЙ ДЫМОВ.

В жизни каждого человека случаются такие моменты, когда привычная череда событий, ставших уже повседневной рутиной, неожиданно дает сбой. Вдруг внезапно, в один момент, что-то нарушается, и жизнь начинает разворачиваться совершенно по другому сценарию, как лента в старом киноаппарате, слетевшая с катушки – мелькание каких-то отрывочных кадров вместо четкой последовательности сюжета фильма. Вот, казалось бы – только что смотрел нормальное кино, и все было понятно, и даже предсказуемо, и вдруг бац, – какое-то неуловимое движение, один досадный сбой и на экране после нескольких секунд хаоса возникает пустое поле. И всем понятно, что механик не виноват, и пленка через несколько минут будет снова заправлена в бабину и повествование опять начнется с того же самого места, но впечатления от фильма все равно будут уже немного подпорчены. Но в истории кинематографа частенько бывали и такие случаи, когда пленка рвалась или даже сгорала, и киносеанс вообще заканчивался или возмущенным зрителям предлагался совершенно другой фильм. И многие уходили из темного зала разочарованные или раздосадованные тем, что какой-то крохотный сбой мог испортить настроение или даже порушить планы запланированного досуга. А ведь жизнь не кинозал. В ней все намного сложнее и драматичнее. Именно об этом думал Алексей Дымов, когда задумчиво ехал по знакомому маршруту к себе в офис. То, что сегодня произошло, было случайностью, но случайностью, которая угрожала полностью перевернуть его многолетнюю отлаженную жизнь. Сегодня с ним произошло то, что он считал в своей жизни наименее вероятным событием. Это могло произойти у кого угодно – у сослуживцев, у любого из его друзей, но только не у него. Это вообще было невозможно! Нереально! Немыслимо! Дымов растерянно смотрел на разметку, исчезающую под колесами его автомобиля. Сегодня он впервые за двенадцать лет совместной жизни усомнился в верности своей жены. И произошло все как-то по-дурацки, нелепо. Ну а с другой стороны, сложно представить, что подобные вещи происходят красиво, с какой-то помпой и торжественностью. Обыкновенная бытовая ситуация – почти сразу после звонка будильника на телефон жены пришла СМС. Такое часто случалось и раньше, СМС приходили даже ночью: магазины присылали информацию о скидках, оператор сотовой связи информировал о нулевом балансе или приглашал для участия в каком-либо конкурсе. Но в этот раз все было как-то иначе. Алексей даже не мог себе объяснить, что в этом сообщении его насторожило: то ли непривычная реакция Аллы после прочтения, то ли просто излишне резко звук телефона ударил по пробуждающейся нервной системе. А может и то и другое, но в ответ на его сонный вопрос – «ну кто там еще?», жена на несколько секунд замолчала, словно подбирая наиболее правдоподобный вариант, а потом сунула телефон в карман халата, чего не делала никогда, и растерянно пожала плечами – «ошиблись»… В этот момент у Дымова впервые возникло внутри смутное неприятное чувство. Оно еще не было четко оформлено в подозрения, но что-то определенно было не так, и он попробовал забыть о происшествии и еще несколько минут провести в дреме, но сон как рукой сняло. Он сел на кровати и задумчиво провел руками по голове, растерянно глядя вслед супруге, скрывшейся за дверью душа. Каким-то шестым чувством он понял – жена ему соврала! Впервые за все время совместной жизни. Это сообщение не было ожидаемым, но не было и случайным, и она явно смутилась, получив его и выдав себя своим секундным замешательством. Дымов потряс головой, отгоняя от себя эти неприятные мысли. Бред какой-то! Может и правда ошиблись. А Алла… Ну о каких нормальных реакциях можно говорить в шесть тридцать утра, после экстренного пробуждения под навязчивый звук будильника. Алексей машинально посмотрел на часы – шесть тридцать семь… Нужно будет запомнить время, так, на всякий случай… Мысль еще не оформилась в четкое действие, но уже стала обрастать дополнительной информацией. Дымов глубоко вздохнул и, энергично выдохнув, оттолкнулся от кровати, поднимая свое тело в устойчивую вертикаль. Фильм пока еще продолжал идти в темноте кинозала, под мерное жужжание механизма невидимого зрителям проектора.