Я кивнула, одобряя его благородное дело.
– А почему сразу в приютах самих зверей не оставляешь? Или не берут?
– Берут, но мне не нравится, как животные там содержатся. – Молодой человек выехал из-под крыши, и мы ждали, когда откроются вторые автоматические ворота. – Сидят в клетках, как неживые. Херин о них лучше позаботится. Дом и клетка сильно отличаются.
– Это говорит человек, который навязывал мне вчера последнее?
– Я предложил тебе дом. – Собачка заскулила у моей груди и я, побоявшись, что она на меня наделает, вытащила её наружу, усадив на колени.
– Чтобы я ощущала себя, как дома, вам бы надо было ещё и Зеро – моего парня – к себе взять. Я без него никуда.
– У вас такая любовь? – хмыкнул он.
– Ага.
Мы замолчали. Он глубоко задумался о чем-то своем. Я тоже решила пока додремать то, что у меня отняли. Всё равно ехать не меньше получаса. Щенок притих и постепенно заснул под моим почесыванием. Химчан негромко включил музыку. Почему-то на слове «любовь» он будто желчью поперхнулся. Странный он. И несчастный. Не знаю, как это объяснить, но я была уверена, что он очень несчастный. Ну, не будет счастливый человек убиваться из-за выпачкавшегося коврика или случайного касания. Тут либо море комплексов, либо ужасная душевная трагедия. Впрочем, комплексы обычно оттуда же и лезут.
– А у тебя любовь есть? – не выдержала я.
– Я люблю аккуратность, чистоту и порядок.
– Я серьёзно, юморист.
– Сестру, родителей и животных.
– Ага, то есть они у тебя всё-таки есть? – оживилась я, вдохновившись его нынешней разговорчивостью. По сравнению с прошлыми попытками, он превратился в неукротимого болтуна. – А где они?
– Живут отдельно.
– Это всё круто, но с женщинами-то что? Баба-то у тебя есть? Здоровый вроде парень. – Он замолчал, и я побоялась, что он опять замкнется и начнет огрызаться. – Или нездоровый.
– Шилла, отвлекись на вид за окном, ты невыносима.
– Может, у тебя к сестре любовь извращенная? Вы спите?
– Ты ненормальная?! – Химчан покосился на меня, как на монстра. Маленького такого монстрика, потому что ужаса на его лице я не прочла. – Прошу тебя, закрой рот и присутствуй молча.
– Тьфу на тебя! – равнодушно предала я его анафеме и прикрыла глаза. Шум дороги и мелодии из динамиков вводили меня в состояние путешествующей цыганки. Так здорово. Я редко ездила на машинах просто так, чтобы не трахаться за это. Да ещё на таких крутых машинах!
– Черт! – прошипел себе под нос Химчан. – Ты знаешь, как отсюда выехать? Я поворот пролетел.
– У тебя что, тоже топографический тупизм?
– Кретинизм. – Он скинул скорость. – Нет, я случайно. Забыл, как тут правильно выезжать с развилки.
– Я не помощник. Ты ж знаешь, я с картографией не дружу. А чего это ты забыл? Ты же тут должен каждый день домой и из дома ездить? – Волей-неволей, пришлось выпрямиться и поглядывать по сторонам. Хоть я и не понимала, где мы, но зато принимала участие в поиске указателей и надписей, выдающих какие-нибудь обличительные знаки.
– Я только три дня назад вернулся в Корею. Меня год тут не было, – осматриваясь, оправдался он.
– А-а, вон оно что! Так, поэтому ты безработный? Сменил место жительства и ещё не устроился?
– Да, – бросил он, не отвлекаясь от пути.
– Теперь понятно.
Выруливая по трассе, путаясь на очередной дорожной развязке, мы всё-таки умудрились выбраться и отправились туда, куда и нужно было Химчану. Сетуя на то, что может опоздать и заставить ждать кого бы то ни было, он прибавил газу и через некоторое время мы уже приближались к питомнику животных.
