Тряхнув головой, он очнулся, как поднявшийся с морских глубин.
– Что?
– Мы валим отсюда или нет? – напомнила я, что мы не перед телевизором на диване сидим.
– Да… конечно, идем. – Химчан, медленно, на неверных ногах, выйдя на прежний маршрут, осторожно пошел вперед, продолжая быть ещё более странным и загруженным, чем обычно.
– Ты чего их так испугался? – Он не отвечал. – Ты их знаешь?
– Куда тебя отвезти? – надсадным голосом спросил он, а брови его всё не возвращались из нижней позиции, тучами сгрудившись над черными прорезями глаз.
– Ты этот… мизантроп, вот! Я поняла, – выдала я, после чего уточнила район и улицу, которые меня ждали.
Угнездившись на не застеленной тахте, я достала из сумочки косметичку. Зеро убежал утром не заправив постель, значит, немного проспал. Я-то никогда за собой не застилала, а он был куда педантичнее. Не настолько, как Крутой Мужик, но всё-таки. Черный карандаш пошел гулять вокруг глаз, рисуя толстую линию и стрелки. Потом последовала тушь и дымчатые перламутровые тени. Немного розовых румян и ярко-красная помада. Не знаю, добавляло ли это всё мне лет, но вульгарности придавало точно.
Вытащив ту сумму денег, полученную от Химчана, что осталась у меня вопреки всему, я спрятала её под матрас. Тут у нас никто не шарашится, только свои, а с собой таскать бабки ненадежно. Высунув освободившуюся руку, я прилегла на простыню, чуть свезенную спавшим здесь, и вдохнула аромат, оставленный его телом. Внезапный приступ тоски по своему парню, которого я не видела трое суток. До этого он ночевал пару дней у себя дома, потому что его предки разругались, и нужно было присмотреть, чтобы пьяный отец ничего не сделал с матерью. Обычное для него дело. В этом плане я даже радовалась, что сирота. Не хватало ещё головной боли за кого-то другого. Мне хватало забот о самой себе и Зеро. Нам было даже приятно заботиться друг о друге.
Вошла Ширли, суша полотенцем свои длинные и красивые волосы. Она тоже начала собираться на «дежурство». Вообще-то её звали Ёнджу, но, как и все, или почти все, путаны, девушка взяла звучный псевдоним.
– Привет, тебя где носило сегодня? – Она уселась на раскладушку напротив, у тумбочки с телевизором.
– Удивительная история. Искала клиента, нашла одного, а он оказался святым Антонием. – Задрав ноги на стену, я свесила голову с тахты, глядя на подругу под перевернутым ракурсом. – Заботится о животных, не ищет секса, ещё и денег дал просто так. И уговаривал у него остаться на халяву.
– Врёшь? – Ширли замерла с расческой.
– Зуб даю! – перекатилась я на живот и замахала ногами в воздухе. – У него огроменный особняк, шикарная тачка и вообще… как сыр в масле живет! Только странный.
– Урод, что ли?
– Да нет же. Симпатичный. Но вредный и душный. Как будто его всей школой стебали в детстве. Обозленный, что ли. И не хочет секса – вот в чем фишка! – Я подложила руки под подбородок. – Импотент, наверное.
– Скорее всего. – Девушка скинула с себя полотенце и голышом полезла искать нижнее бельё. Мы давно перестали стесняться друг друга. Если тут Зеро не было. Комната наша не могла похвалиться простором, но в ней было всё необходимое: микроволновка, кипятильник, телек, места для отдыха и шкаф, где порядка не было только на моих полках. Запылившиеся зеленоватые занавески, наполовину задернутые, почти никем не трогались. Обычно световой день тут либо спали, либо отсутствовали, поэтому смысла менять их положение не было. – А ты придумала, что Ти Солу скажешь? Ему-то всё равно, кто тебя куда увез, ведь ты должна была выйти со мной. А за попытки зарабатывать самостоятельно он с тебя тоже сдерет.
