– Да, – коротко ответил де Руже и вернулся к столу, чтобы указать на ещё одно место на карте. – Вот здесь, в Малой гавани, стоят несколько голландских шлюпов, которые были задержаны офицерами таможни. Им не разрешено принимать на борт грузы, и закрыт вход в главную гавань. Однако они вольны уйти в море, так как им не запрещено покинуть Кале, если они того пожелают.
– И всё-таки они стоят там, – медленно проговорил д'Эльбёф, до которого начала доходить мысль генерала.
– Да. Причём от моих наблюдателей пришла весточка о том, что кое-какой груз они всё-таки приняли на борт. По десять бочек на каждый из шлюпов. Что это? Бочки с солониной? Провиант для выхода в море? Или что-либо похуже и разрушительнее?
– Мерзавцы, – прошептал д'Эльбёф, сжав кулаки. – Мы должны немедленно арестовать их!
– Так мы и поступим. Но нас должна беспокоить не столько чудовищность этого плана, сколько его правдоподобность, – проговорил Арман, потирая подбородок. – Как-то легко всё это открылось. Слишком просто для такого прожжённого и ловкого интригана, как Вандермеер. К тому же ему наверняка известно в точности то, какими силами располагают англичане. Лорд Суррей со всей предусмотрительностью, какая у него есть, не сумел бы скрыть масштабы приготовлений. И при всём моём уважении к королю Англии, он не только не стал скрывать планы выхода флота из Дувра, но наверняка проведёт там и прощальную церемонию с максимальной помпезностью. Понимаете, речь идёт о долгих и дорогостоящих приготовлениях, на которые только слепой и глухой не обратят внимания.
Чувствуя неодолимое желание крушить всё, что попадётся под руку, д’Эльбёф встал из-за стола и тоже зашагал по комнате:
– Значит, с одной стороны у нас английская флотилия, которая при полном параде и под фанфары выходит из Дувра, а с другой – голландцы, готовящие диверсию, но без особенных ухищрений, и, следовательно, не надеясь на конечный результат?
– Не совсем, – возразил де Руже, но в их разговор вступил лейтенант д’Артаньян, который до того момента хранил суровое молчание:
– Так и что же за всем этим стоит? Говорите, герцог! Уж вы-то наверняка узнали больше того, о чём рассказываете нам сейчас.
– И да, и нет, – ответил де Руже. – Я пока не располагаю достоверными сведениями, это всего лишь мои предположения, что всё это не более, чем дымовая завеса, предназначенная для того, чтобы отвлечь внимание от других планов Вандермеера. А может быть и кое-кого с более жестоким и изощрённым воображением по части диверсий. И в то же время они и в самом деле могут нанести удар по одному из кораблей англичан.
– Вот как? – д'Артаньян сдвинул густые брови к переносице и сурово посмотрел в лицо генерала.
– Да, – не теряя хладнокровия, ответил Арман, – пока мы будем заняты обезвреживанием брандеров и поиском заговорщиков здесь, в Кале, они успеют подготовить нечто более действенное в другом месте. Быть может в самом Париже. Или в королевской резиденции, где предполагается проведение свадебных торжеств. В Лувре об этом знают из моего доклада. Но насколько серьёзно мы сами оценили эту вероятность?
– Ну, о том, что эти мерзавцы не ограничатся только мелкими гадостями в Кале, мы предполагали ещё до отъезда посольской свиты в Лондон, – подтвердил лейтенант.
Он подошёл к столу и склонился над картой, некоторое время изучая очертания береговой линии и отмеченных генералом пунктиров. После этого он поднял взгляд на де Руже и спросил:
