Вавилон усмехнулся, вынул из ящика стола маленький золотой пистолетик и направил его на Купа.
– Вы хотите сказать, что если я выстрелю в вас из этого пистолета, на который наложено разжижающее заклятие, это вам не повредит?
– Именно.
– Вы знаете, что такое разжижающее заклятие?
Куп кивнул.
– Оно превращает человеческое тело в суп-пюре.
– Да. Вы растаете, как мороженое в пустыне.
Морти поднял руки.
– Давайте не увлекаться. Вы же сами сказали, мистер Вавилон, что мы честные люди.
Мистер Вавилон слегка наклонил голову.
– Точно? Документы могут врать. Прошлое легко изменить чарами или за деньги. Если мы договоримся, я доверю вам свое время, свои деньги и очень ценный предмет. А может быть, даже свою жизнь. Мне кажется, я должен знать точно, кому и за что я плачу. Вы согласны, мистер Купер?
Куп выпрямился.
– Стреляйте, если хотите, но это обойдется вам в тысячу долларов.
Мистер Вавилон приподнял детскую бровь.
– Правда?
Куп кивнул.
– Стреляйте. Если я не стану бульоном, вы будете должны мне тысячу.
– На тебе мой пиджак, – прошептал Морти. Куп его проигнорировал.
– А если я выстрелю, но не заплачу?
Куп сделал шаг вперед.
– Тогда я разозлюсь.
Морти сжал предплечье Купа и сказал мистеру Вавилону:
– Он просто шутит, сэр.
– Нет, не шучу. Договорились?
Луч кроваво-красного света вырвался из пистолета и ударил Купа прямо в грудь. Прошел насквозь и врезался в тележку у стены, превратив стейк на шестнадцать унций в бурлящую массу, которая больше походила на овсянку, забытую в циклотроне, чем на стейк. Мистер Вавилон рассмеялся и хлопнул себя по бедру. Бросил пистолет обратно в ящик.
Морти отпустил Купа и разглядывал свою руку, как будто удивляясь, что она все еще на месте.
– Впечатляет, – сказал мистер Вавилон, – я еще никогда не пользовался этим пистолетом. Надо его еще как-нибудь испытать.
– Можете попробовать на мне любые проклятия, только платите.
Мистер Вавилон поднял палец.
– Ваши деньги. Точно.
Он вытащил пухлый бумажник, набитый купюрами. Купу бумажник показался похожим скорее на огромную записную книжку в кожаной обложке. Мистер Вавилон отсчитал десять стодолларовых бумажек и протянул их Купу.
Убирая деньги в карман, Куп старался казаться спокойным, как будто он частенько подставлялся под выстрелы в дорогих отелях, если по телевизору не шло ничего хорошего. Он сказал:
– Если вы закончили играть в Энни Оукли[2], расскажите, что за работа.
– Да, конечно. Садитесь.
Куп с Морти сели на диван, а мистер Вавилон снял трубку и заказал еще стейк. Закончив, он спросил:
– Еще выпить хотите?
– Я еще это не допил, – отказался Куп.
– Да, конечно.
Мистер Вавилон плюхнулся на диван напротив них. Морти сказал:
– Я надеюсь, в ходе этой работы в нас не будут стрелять, мистер Вавилон. Я не Куп, для меня пули опасны.
– Если все будет хорошо, никто и не узнает, что вы там были.
– Где это «там»? – спросил Куп.
– В здании Блэкмур. Рядом со стеклянной витриной в офисе моего конкурента. У него осталось нечто, что принадлежит мне, и я хочу получить его назад. Оно хранилось в моей семье долгие годы, и меня оскорбляет то, что он добыл его преступным путем.
– Поэтому вы нанимаете воров, чтобы получить его назад, – сказал Куп.
– Именно.
– А что это? – спросил Морти.
– Шкатулка.
– Большая? – спросил Куп.
– Не слишком.
– А внутри что?
Мистер Вавилон откинулся на спинку дивана.
– Не вижу ни одной причины, по которой вам стоило бы это знать.
