Шкатулка воспоминаний - страница 13

– Тамар, как думаешь Ильич починил машину? А то уже вечер.

– Сходи спроси.

– Я как-то побаиваюсь его, – моя рука потянулась в таз за малинкой и тут же получила шлепок от хозяйки.

– Это на варенье! И куда она тебе лезет, в лесу все в рот складывала и опять за свое.

– Вкусно же,– я нарочито надула губы, подошла к калитке, приподнялась на носочки, пытаясь разглядеть дома Ильич или нет.

– Ну что дома?

– Не вижу…

За два дня здесь я уже собирала колючие огурцы, подвязывала помидоры, поливала ирисы в палисаднике, помогала Тамаре собирать сено. Я и сено! Но мне понравилось. Все это время я поглядывала украдкой на холм с мастерской о котором говорил Ильич. Может не так уж там высоко? Марго хотелось позвонить и родителям, из переживались теперь.

– Эх была не была! – я выскочила за калитку и быстрым шагом пошла к дому Ильича.

– Николай Ильич! Вы дома? – мой голос прозвучал как-то пискляво.

– Дома! Дома! – ответил он хрипловатым баритоном.

– Можно? – я осторожно приоткрыла калитку, та скрипнула.

– Заходи! – он выглянул из-за открытого капота Жигулей.

– Как успехи? Починили карбюратор? – Как можно мягче спросила я рассматривая все вокруг. На верстаке под крышей были разложены какие-то непонятные детали, перепачканные моторным маслом, возле машины, то тут то там валялись гаечные ключи разных калибров и еще какие-то штуки.

– Нет! – рявкнул Ильич и вытер масляной тряпкой черные от мазуты руки, – тут не все так просто! Запчасти нужны, блок предохранителей сгорел, покупать надо!

– Эх..– я тяжело вздохнула потупившись на свои руки,– а чтоб купить надо ехать в город, а ехать не на чем. Какой-то замкнутый круг получается.

– Ну ехать не обязательно! Можно сыну позвонить, если не занят, то привезет через пару дней.

– Позвонить? А можно и мне позвонить? Родители там наверно уже с ума сходят, куда я пропала.

– Можно, а че ж нельзя! Коль высоты не боишься.

– Боюсь, – пробормотала я.

– Бывает…– Ильич почесал затылок, – что ж с тобой делать-то?– Он присел на крыльцо и о чем-то задумался.

– А как вы на крышу мастерской взбираетесь? – осмелев спросила я.

– Да как, берешь вон ту лестницу, – он указал рукой на железную сваренную из металлических труб лестницу, у стены дома, – тащишь ее на пригорок к мастерской, а там по перекладинам и ты на крыше.

– Ну так может и у меня получится, – протянула я, а страх уже скручивал живот и не давал спокойно дышать.

– Ладно, давай завтра. Сегодня уже поздно, да и устал я. – Ильич покряхтывая подошел к машине, закрыл капот, швырнул тряпку на стеллаж и стал собирать разбросанные инструменты.

– А во сколько?– переминаясь с ноги на ногу пробормотала я.

– Давай только не спозаранку, часиков в десять.

– Отлично! Я приду! – подпрыгнув на месте я хлопнула в ладоши.

– Ага,– Ильич продолжал собирать ключи.

Я поняла, что разговор окончен, скрипнула калиткой и стремглав понеслась домой. Солнце село, сумерки сгущались, а Сириус уже сиял на темнеющем небе. “Скорее бы завтра”, – думала я, представляя, как рассказываю Марго о своих приключениях. Она точно оценит и посмеется, и подбодрит. Чтобы ни происходило, она всегда найдет в этом что-то хорошее. Полная моя противоположность. У меня другой дар: даже в хорошем и забавном подмечать, что не так, и как все плохо.

Дома пахло липовым чаем и оладьями. На плите булькало малиновое варенье. Запах стоял потрясающий, как у бабушки в деревне. В детстве я часто там бывала. Помню, как, бабуля накладывала еще теплое варенье в пиалу и давала мне пробовать.