Калика с решительным видом сдвинул неприметную сумочку на бок и сунул внутрь руку.
– Если вытащить Гранитный Камушек… Говорят что он такой прочный, что его даже сильномогучие богатыри…
Он бормотал и шарил в сумке.
– А я слыхал – есть ещё Воздушные Каменюки, – оживился Фёдор. – Их вообще вверх тянет. Коли Любиму такие в карманы напихать…
Олег зажал что-то в кулак. Лицо его просветлело. Он потащил кулак из сумы.
– Да. Я смог…
Он так и застыл. На раскрытой ладони лежало сморщенное, засохшее яблоко.
Возникла пауза, потом хихикнул Фёдор.
– Выглядит так, словно осталось от прошлого владельца сумы.
– Что это?! Почему?! – калика стоял с протянутой рукой, не зная, что делать. С одной стороны вытащил откровенную глупость, с другой не привык легкомысленно относиться к дарам Прозорливой Сумы.
Полушка рассеяно глянул на него и кивнул.
– Прекрасно. Значит он уже рядом…
Он словно бы к чему-то прислушивался.
– Кто рядом? – недоумение калик только усилилось.
Небо закрыла огромная чёрная тень. Раздался свист, путников шатнул ветер. Настенькины волосы и Несмеянова коса плескались по ветру.
Граум! С грохотом прямо на них упало что-то крупное и тёмное. Любимка зажмурился, страшась утратить сосредоточенность. Геройский порыв схлынул, все силы уходили на то, чтобы удержать себя на поверхности.
Держаться! Только держаться… Если это враг… Нет. Богатыри сами справятся. Я должен… Только… Держаться…
– Любим, вот и спасение твоё. Не думал, что он обернётся так быстро… – в голосе Полушки слышалось облегчение.
Отрок рискнул приоткрыть глаза. Сердце зашлось от счастья.
– Бурушка!
Перед ними стоял конь Миколы Стародуба, огромный и монолитный, словно высеченный из камня.
– Пришёл один… – Полушка запнулся, – без богатыря. Поэтому явился так скоро.
– А сам богатырь где? – с сомнением спросил калика Олег. – Ни разу не видал их порознь…
Уо-о-о-ох! Всех во дворе качнуло от длинного тоскливого вздоха. На глазах коня набухли крупные слезы.
– Чего это с ним? – Ярополк опасливо приблизился.
– Добрая коняжка, – сказал Фёдор. – Переживает расставание с богатырём. Ничего, вернёшься, и вы снова будете вместе…
Конь задрожал и отвернул голову. Полушка сделался мрачнее тучи, но ничего не сказал.
– Зато теперь ясно для чего это…
Настенька взяла сморщенное яблоко из руки калики и подошла к коню. Низенькая девушка едва достигала стремени.
– Не грусти, Бурушка. Возьми.
Она протянула раскрытую ладошку с яблочком. Конь осторожно потянул морду, очень аккуратно ухватил яблоко губами. Оно исчезло в огромной пасти. Конь решительно тряхнул гривой, будто жалея о минуте слабости. Он посмотрел прямо на Любимку и тихо ржанул, дёрнув головой, словно приглашал к себе в седло.
– Гляди ка, понимает, – изумился Фёдор.
– Похоже, это будет не просто, – проговорил Олег, взглядом измеряя расстояние от земли до седла, которое находилось на высоте второго этажа.
Конь всхрапнул, Любимка уловил в этом храпе весёлые нотки. Потом его что-то цапнуло за шкирку. Бурушка дёрнул головой. Отрока выдернуло из земли, как репку. Описав дугу, шлёпнулся на широкое седло.
Пока летел, ощущал себя лёгким, как пёрышко, едва коснулся седла, как тут же растёкся по нему неподъёмной кляксой.
– Кто поедет с ним? – начал говорить калика Фёдор.
– Я! – перебил Полушка и извиняюще глянул на Олега. – Ты руководитель. Тебе отряд назад возвращать. Причём быстро. Не меньше чем через пять дней вы должны быть в городе.
