– Ничего особенного! Мы тоже такими будем! – сказал Сергей, – Пошли искать приёмную!
И они двинулись дальше.
– А это, что за башня такая? – показал Николай на строение из красного кирпича в виде старинной башни (потом он узнал, что это было обыкновенное отхожее место).
– Вы, что ищете? – строго спросил подошедший офицер, – Приёмную комиссию?
– Да! – вновь за всех ответил Серёга.
Офицер показал рукой в сторону видневшегося входа.
– Зайдёте в Голубой коридор… – начал он, затем поморщился, – Короче! Вход видите!?
– Да! – дружно ответили все.
– Вам туда! Там найдёте! – посмотрел на ребят и добавил, – По училищу не болтайтесь!
Войдя в дверь и, немного пройдя, ребята оказались, и в самом деле, в арочном коридоре, выложенном голубой плиткой. Как позже узнал Николай, этот коридор назывался «Голубой» или «Банный». «Голубой» – понятно, по цвету (в то время прекрасный голубой цвет ещё не был испоганен представителями сексуальных меньшинств), а «Банный» – оттого, что в былые времена, когда училище носило имя «Константиновское», господа юнкера изволили здесь мыться. Сейчас же в нём располагались учебные классы, а мылись курсанты в городе, в бане (не господа!).
– В приёмную комиссию? – спросил парнишка в спортивном трико с красной повязкой на рукаве и, не дожидаясь ответа, показал рукой на дверь, – Здесь! Проходите!
Это был обычный класс, со сдвинутыми в сторону столами, с грифельной доской на стене, у которой за столом сидел скучающий прапорщик. В углу на стуле, прикрыв глаза, дремал маленький юноша в сером пиджаке, надетом на спортивный костюм, и тоже с красной повязкой.
– Документы давайте! – устало сказал прапорщик.
Посмотрев бумаги, поднял глаза:
– Чего поздно так!?
–Дык! Поезд… – начал было Серега.
– Молчать!!! – рявкнул прапорщик.
Ребята от неожиданности втянули головы в плечи, а парень, до этого дремавший, от испуга чуть не свалился со стула.
– Знаю я ваш поезд! По-оезд! По Питеру, небось, шлялись, как собаки с вытянутыми языками? Приключений на свою задницу искали?! Та-ак!?
Ребята молчали.
– Так?! Я, вас спрашиваю!
– Угу! – промямлил Серега.
– Не «угу», а «так точно!» Привыкайте человеческим языком разговаривать! Сиди здесь! Жди всяких оболтусов, пока они, видите ли, соизволят красотами Ленинграда налюбоваться!
Он замолчал. Посмотрел документы, сделал запись у себя в журнале и уже спокойно, обращаясь к сидящему в углу юноше произнёс:
– Абитуриент! Отведешь этих оболтусов в первую батарею в третий взвод! Понял? Повторить приказание!
Мальчишка вскочил, вытянулся и прокричал:
– Есть! Отвести этих оболтусов в первую батарею третий взвод!
В коридоре Николай спросил:
– Слышь, пацан!? Это кто такой нервный?
– Да-а! Не обращайте внимания! – махнул тот рукой – Прапор выделывается от безделья! Говорит: «Пусть сразу привыкают, так мамины пирожки быстрее выскочат!»
– А ты чего с повязкой?
Он вновь махнул рукой и с горечью в голосе ответил:
– Да мы, как придурки утром приперлись, вот нас сразу – кого в наряд по батарее, а кого посыльными поставили! Лучше бы, как вы – по городу погуляли!
По узкой лестнице поднялись на второй этаж и оказались в длинном, широком, светлом коридоре с блестевшим, как зеркало паркетным полом, который беспрестанно, словно танцуя, натирали два юноши тоже с красными повязками.
– Нам хоть повезло, – продолжил парнишка, который их сопровождал, – А кто в наряде по батарее, вон как паркет драят, да ещё и толчок чистят! Идите вдоль стенки, не пачкайте!
