– А… а… – истерично закричала Лена, ощущая в носу неприятное раздражение. Михаил снова схватил её за подбородок, заставил откинуть голову назад и снова приложил тюбик к её ноздре. Теперь уже к другой и начал давить на него, заполняя её ноздрю интимной смазкой.
– Вот так вот, а теперь давай опять всасывай.
Лена уже чувствовала себя покорённой. Понимала, что дальше сопротивляться бессмысленно. Её нос всё равно будет чесаться, как и всё тело. Она подчинилась и второй ноздрёй тоже всосала в себя смазку. Михаил победоносно похлопал её по щеке и язвительно сказал:
– Вот и замечательно. Сейчас я положу тебе под язык чесоточную ватку и считай, что мы с тобой почти закончили.
– Нет, пожалуйста… – в слезах взмолилась Лена.
– О-о-о, кажется, ты это уже много раз повторяла! – усмехнулся Михаил.
В который раз она подумала, что её наказание завершилось, и в который раз он говорит, что ещё нет. Лене стало казаться, что она в Аду. И её пытки будут длиться бесконечно.
Михаил взял из каталки рулон ватки, отщипнул довольно большой кусок и обмакнул его ещё чесоточной водичке, которая оставалась в миске. Обмакнул, немножечко отжал пальчиками, а потом поднёс к её губам.
– А теперь открывай рот и поднимай язычок.
Лена нахмурилась, слезливо протяжно замычала, но подчинилась. Уже в следующее мгновенье он начал укладывать ватку под её язык. Ватка была большая и сразу же начала ей мешаться. А ещё была такая влажная. И, конечно же, Лена с ужасом вспоминала, что это за влага. Её рот уже итак чешется. Везде-везде чешется, а теперь у неё будет чесаться и под языком тоже.
– Ну, всё, а теперь вставай и одевайся, – сказал Михаил, а потом насмешливо похлопал её по щеке. Лена, похныкивая, встала и подобрала свою одежду. Вытащила её из мусорной урны и начала одеваться. Даже тут он решил унизить её, заставил бросить одежду в мусорную урну. И она точно знала, что это именно урна, потому что под её одеждой были какие-то бумажки и грязные ватки.
Но Лена старалась об этом не думать. Торопливо одевалась и думала, что сейчас пойдёт в класс. Звонок ещё не прозвенел, и она надеялась, что успеет прогуляться. Ей нравилось смотреть из окна в коридоре. Это напоминало ей свободу. Она представляла себя там, на улице, и ей становилось лучше.
Как только Лена полностью оделась, Михаил направил указательный палец на кушетку и строго сказал:
– А теперь садись.
– Ну, зачем ещё? – взволнованно спросила Лена. – Вы же меня уже отпустили.
Михаил усмехнулся.
– Ничего подобного! У меня к тебе деловой разговор.
Он скрестил у живота руки и с хитрой улыбкой поглядывал на неё.
– Какой ещё… – начала было говорить Лена. Её удивили его последние слова «деловой разговор», но договорить он ей не позволил. Строго сказал:
– Не перебивай. Вот, смотри, что я сейчас с тобой сделал.
Лена зажмурилась, захныкала и слезливо ответила:
– Вы меня почти убили… у меня всё болит и чешется.
Михаил усмехнулся.
– Это можно назвать двумя словами: «сильно наказал». Но знаешь в чём прикол? Этого не видно. Ты сейчас выйдешь, сядешь за свою парту, и все на тебя начнут смотреть. Ты сильно провинилась, и все знают, что также сильно ты должна быть наказана. А если ты в таком виде просто пойдёшь и сядешь, знаешь, что они подумают?
– Что? – в ужасе спросила Лена. И в этот момент она поняла, что её мучения ещё не закончились. Он собирается сделать с ней что-то ещё, чтобы остальным тоже стало видно, что она была наказана. Она была готова разреветься в ту же секунду. Лена замерла, затаила дыхание и со страхом ждала, что он ответит.
