Насмотревшись, мы продолжили путь по песчаным тропинкам и шли, пока не дошли до нашего участка. Там царил Беспорядок, если вы понимаете, что значит это слово. Оно живет обособленно и вовсе не означает противоположности Порядку. Противоположность Порядку есть Непорядок, то есть отсутствие Порядка с заменой чем-то нехорошим. А Беспорядок есть чистое отсутствие Порядка без примеси неодобрения.
Ребенку понятно, что мы имеем дело с Беспорядком, если на пятачке земли собраны продавленные диваны, просроченные билеты, заплаканные письма, растленные плюшевые медведи и надкушенные обручальные кольца. Но в этом нет ничего дурного, потому что мы находимся на Имущественном Кладбище. И здесь, под сенью папоротников, мы начинаем с энтузиазмом догадываться, что Беспорядок может быть Небеспорядком, то есть Небесным Порядком.
Мы помянули покойничков, огляделись. Могил прибавилось. По соседству похоронили ногти, поставили временный памятник – деревянный; чуть дальше какой-то толстосум упокоил целое здание. Нужник, выросший за витой оградой, тоже был памятником, а вовсе не тем, чем мы поначалу решили и чуть не воспользовались.
Мы протерли эмалевые фотографии: кресла, соски и провода USB.
Места было маловато, и на надгробье уже заранее значился миксер с указанием года покупки и многозначительным прочерком.
Мы попрощались с нашими вещами; мы помахали руками еще одному, далекому кладбищу, постепенно объединившему домашних животных и их владельцев. Все это было разумно и хорошо, отражало Небесный Порядок в применении к общечеловеческому.
Тема: близко-далеко – ОПТИЧЕСКИЕ ОГОРЧЕНИЯ
Близорукий наступал, а дальнозоркий пятился.
Секунданты надрывались:
– Слишком далеко!
– А теперь слишком близко!
Дуэлянты никак не могли сойтись; дальнозоркий притормозил, но не выдержал уже через пять шагов близорукого и выстрелил в воздух.
– Вообще не буду, если так…
– Стоп! – крикнули секунданты. – Это никуда не годится.
Дуэлянты остановились. Близорукий подслеповато всматривался в дуло; дальнозоркий любовался дымящимся пистолетом, отставив руку.
– Моя очередь, – объявил близорукий. – Я вам, мерзавец, не спущу.
– Лорнет наведите, – презрительно отозвался противник.
Тем временем секунданты развернули повязки.
– Завяжите глаза, – приказал доктор, томившийся в стороне при лошадях и санях. – Обоим.
Дальнозоркому сунули в руки новый пистолет. Дуэлянтов развернули, развели, повернули через плечо. Лица у обоих, с повязками на глазах, сделались донельзя глупыми.
– Теперь сходитесь…
Выстрелы грянули одновременно, и оба повалились в снег.
– В чем было дело-то? – осведомился доктор, приседая на корточки и констатируя смерть.
Секунданты развели руками, ответили хором:
– Да все из-за зрения. Первый пришел в оперу и навел на второго лорнет. И пригнулся. А у второго все расплылось, и он решил, что это поручик N. Ну, дал ему по морде, естественно…
Тема: легенды и мифы – НАБЕРЕЖНАЯ РОЗОВОГО СЛОНА
В легенде всегда присутствует толика правды. Последняя, как правило, ограничивается главным героем и далеко не всегда бывает сюжетообразующей. Что до мифа, то черт его знает. Вероятно, он тоже не голый вымысел, однако правдив на каких-то далеких антресолях бытия, недоступных рассудку.
Считается, что из легенды выросла целая Набережная Розового Слона.
Некий сказитель сложил легенду об одном известном правителе, любившем выгуливать своего личного Розового Слона по этой самой набережной – тогда еще вовсе не набережной, а просто берегу; выгуливать непринужденно, на поводке, в структуре моциона и променада.
