В полночь позвонили. «Кто там?» – шепотом спросила Антонина через замочную скважину. «Это я, Васька! Открой, дело срочное и важное!» – тоже шепотом ответил в замочную скважину Загогуйла. Антонина отперла, и тут же ее маленький коридорчик заполнили Загогуйло, его брат Стас и лучший поэт депо № 2 Выдов.
– Вы чего?! – перешла на обычный звуковой регистр Антонина.
– Выдова надо спасать! – выпалил Василий и прошел на кухню.
Мужчины расселись за столом, заполнив собой все пространство. Антонина протиснулась к раковине. Загогуйло достал из кармана фляжку и разлил в стоящие на столе чайные кружки самогон.
– Они же после девчонок не ополоснутые! – запротестовала Антонина.
Мальчишки не среагировали. Василий замахнул свою порцию:
– Ну давай, Выдов, расскажи ей, как все было!
Выдов тоже замахнул из кружки и начал:
– Выслушай меня, Антонина Загубина, и прими объективное решение. Только сначала выслушай, как было дело. Я расскажу, как это случилось, и тогда ты поймешь меня. А следовательно – примешь объективное решение. Потому что я не виноват. И сейчас это тебе будет ясно. Главное, выслушай, как было дело. Дело было так. Захожу в дом Союза писателей на Коммунистической. Стоит Айдамолодцов. А теперь ответь, – воскликнул Выдов, – мог ли я не дать ему по физиономии?!
– И? – с ужасом спросила Антонина.
Стас замахнул самогон последним:
– Да как обычно: ментов вызвали, народ набежал! Он, – Стас кивнул на Выдова, – правильно оттуда ноги сделал.
– А от меня чего хотите?! – не могла взять в толк Антонина.
– Отлежаться ему надо, через две недели искать перестанут, а через месяц дело под сукно положат, – просветил Стас и выразительно посмотрел на Василия: – разливай, брательник, чего мерзнешь?
Загогуйло разлил:
– Брат знает, что говорит, – две ходки уже за плечами.
– Какой месяц?! Какие две ходки?! – ужас Антонины вырос до необъятных размеров.
На помощь пришел Радик. Он взревел так, что сидящие за кухонным столиком Загогуйло, Стас и Выдов вскочили:
– Не! – замотал головой Выдов, – я тут никак! Мне же еще надо книжки читать, других поэтов изучать, ведь, чтобы бить врага – надо знать его оружие! Это еще Шолохов говорил!
– Который поддельный? – Антонина вдруг вспомнила слова Левы Сидорова.
– Чего?! – рявкнул Выдов, – жаль, что ты баба, а не Айдамолодцов! Я бы тебя как Половцев Нагульного с Давыдовым – из пулемета!
– Нагульный с Давыдовым наши были! – вдруг вспомнила фильм «Поднятая целина» Антонина, – а ну пошли отсюда, враги народа!
Ночные гости допили самогон уже стоя.
Закрывая за ночными гостями дверь, Антонина ухватила за рукав Загогуйлу и, съедаемая любопытством, шепотом спросила:
– Ты зачем их приводил?! Чего стряслось-то на самом деле?
– Да! – махнул рукой Загогуйло, – у них там какому-то Бродскину дали какую-то Белебеевскую премию, вот они в Союзе писателей и разделились на тех, кто за и на тех, кто против. Выпили, конечно, ну и морду друг дружке бить стали. Выдов говорит, у них так принято.
