– Людмила, ты тоже подожди за дверью.
Люська раскрыла рот, а я, засмеявшись, вытянул её из гримёрки.
– Ну что, помощница помощников, получила. А то «давайте-давайте», «увидимся позже». Ты-то с какой стати зазвездила?
– Глеб, замолчи! И вообще вы благодарить меня должны, между прочим, это я устроила вам встречу с Вавадией.
– Люсь, спасибо, – едва слышно сказала Алиса, привалившись к стене и провожая взглядом парня из популярной молодёжной группы.
– Алис, не прожги ему спину.
– Вы видели? Видели?! Он прошёл мимо, запах его парфюма остался. Глеб, ты чувствуешь?
– Не собираюсь принюхиваться. Сколько мы здесь торчать планируем, может, уже пойдём, концерт начнется с минуты на минуту.
– Зачем нам концерт, когда мимо столько знаменитостей шастает. Куда не посмотри, везде знакомые лица. – Димон достал телефон и подмигнул Люське. – Я по коридорам пошатаюсь, наделаю снимков, автографов возьму.
– Смотри не заблудись.
– А если и заблужусь, не страшно. В таком месте заблудиться каждый мечтает.
Из гримёрки вышел Ярослав.
– Где Татьяна Арнольдовна?
– Ушла.
– Ушла, – проговорил он и практически побежал по длинному коридору.
– Люся! Люсь, ты где, мне нужна ещё минералка.
– Иду, – Люська прошмыгнула в гримёрку, громко хлопнув дверью.
– Ну, Глебыч, вольёмся в этот цветник, он же гадюшник? Почувствуем себя знаменитостями.
– Я концерт хочу посмотреть.
– Алис?
– Я с Глебом, – улыбнулась она.
– Сами не знаете, от чего отказываетесь. Ладно, значит, всю нагрузку беру на себя. Сегодня буду работать папарацци.
– Осторожней там, звёзды народ нервный, в случае чего могут и кулаки в ход пустить.
– Тогда придётся отбиваться, – простонал Димон, прикрыв правый глаз ладонью.
Когда он скрылся в одном из многочисленных коридоров, мы с Алиской увидели Лену. Попросив её проводить нас до сцены, мы в трепетном ожидании замерли в боковых кулисах. Здесь царила атмосфера всеобщего хаоса, люди бегали, кричали, смеялись, ругались. На нас никто не обращал внимания, мы словно невидимки прохаживались среди нарядных артистов, переступали через протянутые километры проводов и кабеля, вдыхали этот особенный запах нервного предвкушения и молчали. Несколько раз Алиса обращалась к певцам и певицам с просьбой дать автограф. Одни мило улыбались, брали протянутую Алиской записную книжку и ручку, оставляя на чистых страницах свои размашистые подписи. Другие расписывались нехотя, как бы по принуждению, скупясь даже на дежурную улыбку. А третьи – хорошо, что таких было меньшинство – откровенно грубили и, не стесняясь в выражениях, посылали куда подальше.
Меня это не шокировало, а Алиса сильно расстраивалась. Особенно огорчил резкий ответ и отказ дать автограф одного любимого ею певца.
– На экране весь из себя положительный, – всхлипнула она, после жёсткого ответа. – Интервью такие добрые дает, а в жизни…
– Брось, Алис. Зачем тебе автограф этого лысеющего козла?
Алиса промолчала. По внутренним динамикам объявили выступление Вавадии. Почти сразу я услышал голос ведущего со сцены:
– Встречайте! Ва-ва-адия!
Зал взревел от восторга, послышались аплодисменты, загрохотала музыка. Вавадия спела два хита и выскочила за кулисы, взмокшая от пота, терзаемая одышкой. Делая глубокие вдохи и протяжные выдохи, она наклонилась, положила ладони на колени, прикрыв веки. Создавалось впечатление, Вавадия пробежала марафонскую дистанцию, и силы были на исходе.
