Шпаргалка для отличников - страница 7

Отец Наташки – Михаил. Красивый, энергичный, пробивной, как тогда говорили, с харизмой мужчина, которого уважали мужики и очень любили женщины. Лидер по натуре. Широкой души человек. Любил угощать. Как в гараже, так и в доме, в холодильниках колбасы было разных видов, а с ним сыр и другая закуска к «Столичной» или «Пшеничной». Справка: название водки. При чем, «Пшеничная» шла на экспорт и очень ценилась. Много каких-то споров и разговоров вокруг этого продукта слышала Наташка, когда приходили гости. Под этот шум и засыпала. И уносилась, куда-то по спирали (так она засыпала и уже летела куда-то далеко). А когда просыпалась, то с трудом напрягала память: «Где она находится?» И почему-то было странное чувство. Что там, где она сейчас была во сне, было намного теплее, роднее, уютнее, комфортнее, солнечнее, добрее и милее. Там была радость и любовь. А тут надо было снова как-то попривыкнуть к обстановке. Хоть она её. Родная домашняя, казалось бы. Но, что-то было не так. «Это дом, где я живу со своей семьей», – напоминала себе девочка, как будто забывала на время. И откуда у неё эти чувства-ощущения? «Говорить об этом, точно никому не буду», – подумывала Наташка.

Так вот, Михаил. Какая кровь текла в Наташке? Этот человек, будучи тринадцатилетним мальчишкой, ушел из дома, чтобы не быть лишним ртом. Это было его самостоятельное решение. Он уехал в другой конец Украины на Донбасс. Сам же из Черниговской губернии. Уехал поступить в училище, чтобы перейти на полный пансион и не обременять маму и старшую, не совсем здоровую сестру Нину. Хотя, живя с ними под одной крышей, он с ранних лет зарабатывал деньги. Он научился их зарабатывать везде. На поле, в гаражах у мужиков, на конюшне, в кузнеце, играя на гармошке (брал у друга, сына председателя колхоза поиграть, так и научился), даже играя в карты и шахматы. Очень был азартен и талантлив. Казалось, за что не возьмется – все ладится. Со всего деньги делать умеет. И они его любили. Потому в карманах у него водилось. Ого, сколько! Был сильный голос и пел красиво, слова песен, с трудом учил. Жена всегда подшучивала над ним, что, дескать, тройка по чтению и литературе. А он отвечал: «Зато по географии пятерка! Весь мир знаю. Мне это интересно. Вот и поеду обязательно его смотреть!!!» И самое главное качество, наверное, его было – юмор. Юмор был его визитной карточкой. И поэтому, наверное, маленькой Наташке это передалось. Улыбка на ее лице – это отчасти продукт ее родителей. Папу все встречали улыбкой. Он «юморил» всегда. Розыгрыш был его излюбленным козырем. Кривлялся и пародировал. У Михаила были знаменитые брови. Больше, чем у секретаря партии страны. И этим он был на него похож. Однажды он так разыграл продавщицу в магазине. В стране запретили продавать спиртное. Он проезжая мимо магазина, где-то в селе, решил заехать. «Килограмм колбасы любительской, «Столичную» и пол кило сыра», – заявил он. Продавщица все отпустила кроме водки. «А «Столичную?» – уверенно спросил он. «Не разрешено, – отвечала продавец. «Кем? – не уставал спрашивать Михаил, давя на нее своим авторитетом. «Вы телевизор смотрите? Или газеты читаете?» – спросил загадочно он. И не отрывая от неё свой взгляд. Выдерживая паузу. Та еле кивнула утвердительно головой. «Ни кого я вам не напоминаю?» – вопрошал Михаил. Та внимательно посмотрела на него. Была длительная пауза. Потом девушка очень быстро побежала в кладовку и принесла ему на всякий случай две бутылки «Столичной». «Молодец!» – похвалил Михаил сразу. «Руководство надо знать в лицо». Расплатился и уехал. Этих историй Наташка слышала большое множество. Однажды, летним знойным днем, он прыгнул в поезд в вагон-ресторан и ехал к Наташке в Харьков. На ее поступление. Машина была в ремонте, и он вынужден был ехать поездом. А поскольку билетов не было, он с перрона, решил провести время в ресторане. Весь персонал был напуган диковинным гостем, как только тронулись. Все до одного приняли его за проверяющего. Невозмутимый важный вид, да еще заказал все меню сразу. «Наверное, дегустировать будет!» – решили все. И шныряли перед ним, как школьники на линейке. И в конце-концов, когда проехали уже более половины пути маршрута поезда, измученные ожиданием вердикта, спросили: «Кто вы? И откуда? С какой службы?» На что папа Наташки ответил: «Все нормально, ребята! Я еду к дочке. Она поступает в Харькове». Немая сцена зависла в воздухе. Как дальше решался вопрос с его билетом и дальнейшей поездкой в вагоне-ресторане она не помнит. Но, что разыгрывал он всех и всегда, она это знала. И впервые в истории тогда еще большой страны писал телеграмму на недопустимое количество знаков. И впервые допустили. Потому, что писал самому генеральному секретарю страны. Он заступался за десятки людей, везущих на своих грузовых машинах колоннами тонны груза, и их куда-то не пускали. Груз портился. Это маленькая девочка помнила, потому, как жарко обсуждались эти темы. Сигнал был получен, и на него сразу отреагировали наилучшим способом. Наверное, это тоже закладывалось на подсознание ребенка. Она впитывала все, как губка.