– Так что вы скажете, товарищ военспец?
Это рыжий красноармеец обратился к Лене.
– Семён, а ты не дави на товарища Пантелеева! – снова взвилась девушка-активистка. – Тебе уже было сказано, что у военспецов нет права отдавать приказ на расстрел. Вот вернётся наш командир, тогда и решим. А пока, как секретарь партячейки, предлагаю пленного офицера допросить, а потом посадить под замок.
Поигрывая наганом, Семён обошёл меня кругом. Лёня продолжал хранить молчание, пристально глядя на меня, лишь желваки на скулах шевелились.
– Ну что, контра, говори, от кого тикал и куды намылился?
Что сказать? Что я пробирался по лесам в надежде попасть на Дон, где ещё остались верные присяге части? Как меня в очередной раз предали, на этот раз простой крестьянин, которому я не сделал ничего плохого? Как я чуть не попал в лапы к махновцам, и сбежал только благодаря жене крестьянина, разбудившей меня на рассвете и предупредившей о приехавших бандитах. Как я выбрался через кухонное окно и ускакал на коне одного из махновцев? Ну расскажу и что это изменит? В пышущих злобой глазах рыжего я уже прочитал свой приговор.
Решив молчать, я отвернулся и посмотрел в окошко палатки. Там маячила чья-то тень.
– Я с тобой разговариваю! – Семён ткнул меня наганом в бок, и я невольно сделал шаг назад.
В этот момент снаружи сухо щёлкнул выстрел. Я почувствовал резкую боль в руке. Ниже локтя выступила кровь. «Похоже касательное», – подумал я.
– Что за…!!! – разразился бранью Семён и выскочил из палатки. За ним устремилась Маруся.
Пантелеев мгновенно оказался рядом.
– Саня, я здесь не по своей воле. Позже все объясню. Давай помогу…
Военспец достал из полевой сумки медицинский пакет и принялся перевязывать рану.
– Немного шкурку попортили, – подтвердил Лёня мои ощущения.
– Ничего она у меня толстая, как у динозавра…
Друг детства с усмешкой добавил:
– А ещё у тебя лапы мощные…
Когда Семён и Маруся вернулись в палатку, товарищ военспец уже снова изучал карту, а я сидел на деревянном ящике в углу.
– Сбежал в лес, зараза! – подытожил поиски Семен.
– Очень интересно! – у Маруси блестели глаза. – Часовой видел, как неизвестный в форме красноармейца пробрался в лагерь и хотел убить нашего пленника. Вопрос – зачем ему нужно было так рисковать?
Взгляды присутствующих обратились на вашего покорного слугу. Мне кажется, я знал разгадку этого эксцесса…
Бить меня не били, не позволили Маруся и товарищ военспец, хотя у рыжего явно чесались кулаки. Ничего не добившись расспросами, меня посадили под арест в соседнюю палатку.
– Ничаво, один хрен скоро подохнешь, – «по-доброму» заметил рыжий и ткнул мне на прощание под дых.
Бдительный рыцарь революции назначил мне охрану в лице китайца.
– Твоя лизи смирна… А то моя стрелять! – сразу предупредил меня чужеземец. Да, тяжело товарищам из Китая даётся русский язык.
Судя по всему, жить мне осталось недолго. Ровно до возвращения в лагерь командира отряда товарища Ванцетиса. Можно даже продолжать молчать – это уже ни на что не повлияет. О том, что я бывший офицер царской армии, наглядно говорил мой френч, а также найденные при мне документы на имя штабс-капитана Венцова Александра Павловича. А с офицерами у красных разговор короткий. Раз-два и в расход… Как выясняется, конспиратор я никудышний. Меня извиняло лишь то, я никак не рассчитывал на встречу с красными на таком удалении от театра военных действий! Жаль, что браунинг у меня тоже нашли и, понятное дело, конфисковали. Даже застрелиться не из чего…
