– Я люблю тебя, – прошептала Джейн одними губами и послала мне воздушный поцелуй.
Наконец я посмотрела на блондинку, сидящую рядом. Взгляд ее зелено-карих глаз, выглядящих в данный момент по-кошачьи желтыми, был направлен вперед, на дорогу. Руки лежали на бедрах, тонкие пальцы проворачивали кольцо с розовым кварцем на пальце. Я заметила ее особую, чуть кривую улыбку и улыбнулась в ответ.
– Эйдан – бокал дорогого вина, который ты наливаешь себе перед принятием ароматной ванны. Это танцы в затемненной комнатке под те песни, под которые можно полежать на полу и порыдать навзрыд. Шелковые пеньюары, кружева которых мягко очерчивают женственные изгибы. Томный взгляд из-под длинных ресниц. Тонкие шпильки, которыми ты пронзаешь землю. Заливистый смех. Ты девушка, которой хочется подарить весь мир.
Эйдан повернулась, чтобы изучить мое лицо. Скрестив руки на пышной груди, она всматривалась в меня пристальным взглядом. Я видела золотистые полоски в ее карих глазах, похожие на спицы колес и сразу догадалась, что будет дальше.
– Ада – крепкий кофе по утрам и бокал виски со льдом по вечерам. Девушка, способная замораживать взглядом кубики льда для своих напитков. Девушка, не имеющая складок на одежде. Девушка, которая носит только самые дорогие туфли и духи.
Я протянула руку и достала из бардачка пачку сигарет «Давидофф» и старую зажигалку «Зиппо», принадлежавшую дедушке.
– Ада – это ярко-красный след на фильтрах выкуренных сигарет. Короткая стрижка, которую так фотогенично развивает ветер, – подхватила эстафету Джейн и, приняв сидячее положение, взъерошила мне волосы.
Я затянулась и с наслаждением выдохнула дым в окно, проезжая по фешенебельному району, где стояли кирпичные дома. Те самые, что с медными табличками с указанным на них годом постройки, и на подъездных дорожках которых в обязательном порядке припаркованы «БМВ».
– Девушка, способная вызывать трепет… нет, даже страх у мужчин, – с улыбкой дополнила Кила, включившись в игру, отчего на ее щеках появились ямочки.
– Ада – это власть и независимость, – твердо заявила Джаки.
– Девушка – тайна, – сладко прошептала мне на ухо Джейн, протиснувшись между мной и Эйдан.
– Ты проблема, – изрекла Кила. – Проблема, которая так прекрасна, что ее не нужно решать.
Я мимолетно взглянул на изящную металлическую табличку над входом, после чего дверь со стуком захлопнулась позади меня, и я оказался в темном прохладном помещении. Я глубоко вдохнул и в нос ударил знакомый запах обветшания и гнили, не то чтобы неприятный, а больше похожий на аромат старого леса. Также здесь пахло сигаретным дымом, потом, слишком сладкими на мой вкус духами и одеколоном, похожим на те пробники в уголках страниц женских журналах матери, которые, для того чтобы понюхать, необходимо было немного потереть, тоником для волос, кремом для обуви, лимонами и лаймами. Я подошел к барной стойке.
– Эй, поглядите-ка кто к нам пожаловал! – раздался роскошный, теплый голос, в котором как будто перекатывались камушки.
Мюргис, наверное, самый высокий человек, которого я когда-либо видел. Вместо огненно-рыжих густых волос, раньше слегка вьющихся, теперь сверкала лысина словно бильярдный шар. Лицо было загорелым, будто он только-только сошел с яхты, а в уголках голубых глаз наметились морщины. Я познакомился с ним в один из январских вечеров, когда мы с братом искали отца и забрели сюда. Тогда он частенько задерживался на работе, надираясь, пока не забрезжит рассвет. Было для него не в диковинку и отлучаться на несколько дней кряду. Да, это были непростые времена.
