Андрей гневно рыкнул, чуть ослабляя хватку, и я тут же отодвинулась и прохрипела:
– Руки убери от меня, пока не расцарапала лицо!
Грызлов тяжело дышал, но ничего не ответил. Через секунду сжал сильнее грудь и, нащупав сосок, надавил, не прерывая нашего контакта, с таким видом, что имеет право. Мгновение спустя, пока мы оба уничтожали друг друга взглядом, отпустил и хрипло выдал:
– Завтра позвоню.
Нахмурилась, поражаясь его огромному самомнению, и пошла на выход, не желая вступать в баталии. Чувствовала, как он прожигает мою спину, но не реагировала. Только оказавшись в лифте, выдохнула и ухмыльнулась.
«Позвонит он… Надо же! Да пожалуйста! Черный список никто не отменял. У меня несколько сим-карт и телефонов…»
Дома включила свет и сразу почувствовала запах перегара. Не от меня. Когда редко употребляешь алкогольные напитки, сразу чувствуется вонь от спиртного, тем более в своей квартире. Очевидно, Николай сюда заглядывал. К маме в гости забегал… на праздник…
Прошла в ванную и, ополоснув руки, направилась в свою комнату. Включила ночник и потрогала лоб Светы, отмечая, что температура есть, но маленькая.
– Я поставила свечку, – раздалось позади, и я повернулась к входу, наблюдая мать в длинной ночном сорочке. Она стояла у входа, скрестив руки на груди.
– Какая была?
Елена Николаевна скривилась и буркнула:
– За 38…
Слушая мать, задрала маечку и внимательно осмотрела кожные покровы, замечая несколько прыщиков на животе. Нахмурилась и осторожно перевернув малышку, отметила такие же на пояснице, только большего размера, немного водянистые.
«Отлично. Ветрянка…» – со вздохом подумала и поправив одежду, произнесла:
– У нее сыпь. Уверена, ветряная оспа.
Мать недоверчиво посмотрела на меня и лениво подошла к кроватке, желая проверить правдивость моих слов. Приглушила ночник и проговорила:
– Не тревожь. Пусть спит. Увидишь, когда обработаю.
Не откладывая в долгий ящик, направилась к шкафу-купе, чтобы достать аптечку. Точно помню, я недавно покупала зеленку. Как только нашла, аккуратно открыла, радуясь, что не замаралась и осторожно принялась мазать специальной лопаткой, надеясь, что зараза пройдет у дочери в легкой форме.
– Я не хотела ее трогать, – буркнула она и тут же добавила: – Раз так, то мальчики могут заразиться от нее.
– Могут, – подтвердила, и тут же добавила: – Завтра вызову врача, чтобы уточнили диагноз и записали в медицинскую карту.
– Она заразна, поэтому тебе и ей нужно уехать.
Зависла на секунду. Потом с ледяным спокойствием обработала еще три маленьких пузырька и повернулась к ней, уточняя важный момент:
– Я в своем доме и не собираюсь никуда уезжать. Если что-то не устраивает, никого не держу.
Мать молчала, что-то обдумывая. Закрыла бутылек, с досадой прошипев, когда, все же закупоривая пробку, замарала кончики пальцев, и убрала на столик, пристроенный к детской кровати. Вытерла руки влажными салфетками, с сожалением отмечая, что полностью не оттерла. Надо же… Взяла чистое белье и направилась в ванную.
Только взялась за ручку двери как услышала:
– Когда ты нам уже предоставишь квартиру? Меня не устраивает, чтобы мой сын не может ко мне ходить.
– Точно, а я и забыла, – с хищной улыбкой проговорила и, между прочим, добавила: – Передай Николаю, что еще раз он явится без приглашения в мою квартиру, и будет бухать на моей кухне, выбью ему все зубы. И я… не шучу!
Глаза матери вспыхнули невероятной злостью, и она прошипела:
