Официантки одеты в голубые платья в греческом стиле, собранные под грудью и свободно развевающиеся ниже. Лёгкая гитарная музыка наполняет помещение. И пахнет очень вкусно. Почему-то морем и пирожными.
Проходим дальше по коридору в кабинет. Высокий молодой мужчина с немного седой шевелюрой, как говорят в народе, «перец с солью», поднимается мне навстречу, протягивает руку и внезапно замирает.
– Добрый день, я Светлана Румянцева, ваш аудитор. Рада знакомству, – я стараюсь скрыть удивление за приветствием. Но подозрительный взгляд хозяина «Александрии» немного настораживает.
Из досье я знаю, что Андрею Штормовскому тридцать четыре года. Не женат, алиментами не отягощён, в уголовных преступлениях не уличён. Он и его партнер Роман Абрамов владеют двумя клубами и рестораном. Получили штраф от налоговой и наконец-то решили привести бухгалтерию в порядок.
И ещё у Штормовского оказываются невероятные внимательные глаза и недовольная морщинка на лбу.
Мой скептик тает в платоническом экстазе. Нашёл такого же недовольного, как и он! Наконец-то будет с кем вместе жаловаться на жизнь, правительство, пробки, цены и лишний вес.
– Очень приятно. Можете называть меня просто Андрей. – Штормовский всё-таки пожимает мне руку. Он одет в синий костюм, белую рубашку и красивый, явно дорого́й галстук. Видно, что ему некомфортно со мной разговаривать. Он то и дело поправляет узел галстука. А я, как настоящая маньячка, слежу за его пальцами.
– Вам идёт этот цвет, – говорит Штормовский.
Я пожимаю плечами, видимо, это про мой пиджак. Люблю все оттенки синего, особенно цвет морской волны.
– А ваш компаньон подойдёт? – интересуюсь, оглядывая кабинет.
Тяжелые дубовые панели и шкафы – вполне себе комфортное место. Мужское, не очень уютное, зато функциональное. Полки для папок утоплены в стену, для компьютера специальная вращающаяся подставка. Я о такой мечтаю, но снабжение заблокировало заказы до Нового года.
Цепляюсь взглядом за стол, удобный такой, тоже, кажется, дубовый.
В голове вспыхивают воспоминания клубной ночи, когда охранник посвятил меня в клан распутства и наслаждения. Несколько раз посвятил вот прям на очень похожем столе. Попа отчётливо помнит холодок от лакового покрытия очень похожей столешницы.
Перевожу глаза на диван. Почти на таком же диване посвятил. И тоже несколько раз. Грудь прекрасно помнит прикосновения кожи к затвердевшим соскам, когда мой ночной партнёр предпочёл позу сзади. Натуральная кожа. Коричневый тёплый цвет.
Щёки краснеют, приток крови к голове ускоряет мыслительный процесс.
Это тот же кабинет?!
Это, получается, меня охранник в кабинете начальника… улетучил?!
– Роман обычно мне такие дела оставляет. Боюсь, сегодня вам, Светлана, придётся ограничиться моим обществом, – голос Андрея трещит, как масло на раскалённой сковороде.
Я недоумённо хлопаю ресницами. А по спине топчутся мурашки. Что-то не так. Я что-то важное упускаю. И от этого голоса становится очень жарко. Собравшись всё-таки с мыслями, начинаю:
– Я хотела бы обговорить с вами обоими некоторые детали. Мы проводим проверку расчётов с бюджетом и налога на прибыль. Это небольшая часть отчётности, но необходимо, кроме моего помощника и юриста, подключить к работе программиста для проверки вашей системы. Я постараюсь уложиться в кратчайшие сроки...
– Можете не торопиться, – перебивает меня мужчина.
Я осекаюсь на полуслове, потому что, наконец-то, узнаю этот тон. И голос тоже. Вот именно, когда так властно приказывает. Немного хриплый, бархатистый и глубокий.
