– Выходи!
В её тоне было пугающее спокойствие доведённого до крайности человека, и Павел безропотно подчинился.
– Сейчас вы поедете со мной и будете вести себя, как цивилизованные люди, – сказала Надя. – А если вы не послушаетесь, вы для меня больше не существуете.
Она бросила швабру и села за руль.
Смерив зятя негодующим взглядом («Довёл девчонку, подлец!»), Марья Ивановна вместе со шваброй полезла в машину. Павел уселся на переднее место.
– Чемодан же забыли! – спохватился он, когда машина выехала со двора.
– И правда! – всполошилась Марья Ивановна.
– Он тебе не понадобится, мама. Ты никуда не поедешь! – заявила Надя.
Павел дёрнулся так, что чуть не оборвал ремень безопасности, и прохрипел: «Почему?!»
– Что ты задумала, доча? – с беспокойством спросила Марья Ивановна.
– Скоро сами всё узнаете! – ответила Надя.
* * *
Вместо вокзала они приехали к зданию, имеющему самое непосредственное отношение к железной дороге. Выйдя из машины, Павел и Марья Ивановна в недоумении уставились на застывшую в камне музыку – так поэтически величают всякое мало-мальски приличное архитектурное сооружение. Словно окаменев, стояли две фигуры перед «каменной музыкой» с величественными колоннами, скользя изумлёнными взглядами по выступающим каменным буквам надписи: «Дом культуры железнодорожников». Секундная стрелка протанцевала полукруг, прежде чем тёща и зять очнулись.
– Что это значит?! – изумлённо спросил Павел жену.
– Сейчас узнаете. Мама, оставь швабру в машине.
– Ни за что! – воспротивилась Марья Ивановна. – Пока этот тип рядом, я швабру не брошу!
Дочь не стала спорить и молча направилась ко входу. Мать и муж нехотя побрели следом. Поднявшись на второй этаж, они вместе с Надей вошли в небольшую комнату, похожую на школьный класс во время уборки. Столы сдвинуты в центре, на них волнами лежат отрезы бежевой материи. В дальнем углу комнаты – куча стульев. У стены, где дверь, длинный шкаф. На другой стене – большой календарь 2003 года, похожий на картину с весенним пейзажем. Возле одного из окон – конструкция, имитирующая стремянку: стол и на нём – стул. Людей в этой комнате не было.
– Куда ты нас притащила? – спросил Павел жену.
Она ответила:
– На курсы.
– Какие курсы? Кройки и шитья?
– Нет, на курсы общения, – раздался позади них женский голос.
Все трое обернулись и увидели, что в комнату входит молодая женщина, примерно того же возраста, что и Надя.
– Меня зовут Нелли, – представилась она. – Я психолог.
– Запишите их на ваши курсы, – попросила Надя.
– Чего?! – испугалась Марья Ивановна. – Мы не психи!
– Да! – решительно поддержал тёщу Павел.
– Хоть в чем-то вы солидарны, – прошипела Надя.
Павел хотел уйти, но жена схватила его за руку:
– Ты забыл, что я вам сказала?!
Супруг возмутился:
– Да ты что, меня идиотом считаешь?! У меня с головой всё в порядке, и никакие психологи мне не нужны!
– И мне! – заявила рассерженная Марья Ивановна. – Ты меня, доча, так не оскорбляй!
– Никто не сомневается в том, что вы нормальные люди, – заверила их Нелли. – Это большой предрассудок нашего общества – считать, что к психологу обращаются только сумасшедшие. Не нужно относиться к психологии с предубеждением. Вы поймите, психолог – это человек, который лучше остальных знает человеческую природу.
– Мы свою природу сами знаем! – отрубила Марья Ивановна. – И сами в своих делах разберёмся!
Нелли улыбнулась и предложила:
