Назад мы вернулись быстрее, чем шли к подъемнику. Джерри вообще чуть ли не бежал, и мне, поскольку шел я первым и заслонял проход, пришлось притормаживать, чтобы тот сбавлял скорость. Чужая планета, безвоздушное пространство — люди погибали, споткнувшись о камень. Разгерметизация скафандра — не шутки.
Столпившись у Куба, ученые оживленно обсуждали, как лучше зацепить дрона. Мы с Рамиресом и Квоном устроили собственное совещание.
— Кэп, прошу разрешить полезть мне, — заговорил Арон. — Кто-то должен это сделать, раз так все повернулось? Ну и кому лезть? Для тебя проход слишком узкий, Хосе слишком пузатый, застрянет…
— Эй! — встрял Рамирес. — Сам ты пузатый! У меня шесть кубиков на прессе!
— А я… — улыбаясь, продолжил Квон.
— А ты тоже туда не пролезешь, — отрубил я, прикидывая, влезу ли сам.
Всегда предпочитал рисковать собой, а не подчиненными, потому что терпеть не могу нести потери. А так — рискнул и даже если сам погиб, чувство вины тоже сдохло и грызть не будет.
— Пролезу, если останусь в одном термокостюме! — возразил Квон. — Резервного кислорода хватит минут на двадцать, я успею.
Невысокий и худощавый, он, пожалуй, протиснется. А вот сам я — вряд ли, даже если разденусь догола. Природа расщедрилась и наградила меня богатырским сложением. Первый сержант, когда я только вступил в ряды миротворцев, бросив на меня взгляд, восхитился и сказал, что такому бугаю в армии только одна дорога: в операторы «Джаггернаута». Этот экзоскелет считался тяжелым ходячим танком и требовал от водителя развитой мускулатуры…
Пораздумав, я кивнул:
— Хорошо, Арон, разоблачайся. Прикрепим к твоим ногам трос и, если что пойдет не так, вытащим. Но все равно будь осторожен! Я обещал твоей маме, что верну твою задницу в целости и сохранности!
— Есть, капитан!
Я сообщил ученым о принятом решении, а Арон, похоже, так устал от экзоскелета, что выскочил из него в считаные секунды, оставшись в облегающем термокостюме с закрепленным шлемом. Разминаясь, он сделал несколько круговых движений руками, будто собирался взлететь.
Хосе зафиксировал на его ногах легкий, но прочный трос, который не помешает мобильности, и Квон доложил в общем канале:
— Готов.
С пару минут Джерри и профессор Ли объясняли ему, как и за что лучше всего зацепить дрон, чтобы не повредить модуль памяти и сохранить наибольшую дистанцию до аномальной зоны. Макграт предложил использовать что-то вроде телескопического манипулятора размером с авторучку — какое-то собственное изобретение.
Взяв его, Квон кивнул и без тени колебаний нырнул в тоннель.
«Пролез», — закусив губу, подумал я. Лишь бы не повредил костюм. Поверхность лаза, конечно, ровная, практически отшлифованная роботом-бурильщиком, но все же…
— Десять метров, — доложил Квон через пару минут. — Полет нормальный.
— Полет? — хмыкнул я. — Видишь что-нибудь?
— Тени пляшут, но, думаю, это потому, что луч фонаря движется… — Помолчав, Арон добавил: — Кэп, я тебе говорил, что у меня клаустрофобия? Шучу, ха-ха!
— Отставить шутки, капрал, — приказал я.
— А может, и не шучу…
Он полностью перекрыл тоннель, из-за чего то я сам, то Рамирес, то ученые влезали в эфир, спрашивая, что видит Квон, а тот отвечал одно и то же, менялись лишь метры преодоленной дистанции:
— Семнадцать метров, вижу отключившиеся дроны. Движения не наблюдаю.
— Двадцать, картина та же…
— Двадцать четыре метра…
На тридцати доклад капрала изменился.
