Джейкоб раздраженно вздохнул:
– Энгель наверняка позаботилась о гребаной защите.
Без сомнения. Но едва ли пара-тройка часов отдыха могли кому-то из нас навредить.
Мой взгляд устремился к двери в другом конце помещения. Той, что вела в комнату Ривы.
Легкое покалывание пробежало по тому месту в верхней части моей груди, где находилась отметина, оставшаяся после нашей близости в фермерском доме. Я чувствовал Риву по ту сторону двери, прямо там.
Она выглядела очень удивленной, когда Джейкоб показал ей ее комнату, не трогая замки и не выставив снаружи охрану. Такой несказанно удивленной, что меня это просто убило.
Вместе с болью в моей груди отдавалось желание, с которым я боролся с той ночи на ферме. Каждая клеточка моего тела хотела подойти к ней, заключить ее в свои объятия, сказать ей, что она со мной, что я люблю ее, что все будет хорошо.
Но не вышло бы. Она решила, что я ее предал.
Потому что я действительно ее предал… просто не так сильно, как она думала.
Рива не хотела, чтобы я к ней прикасался. Она не желала со мной разговаривать.
И, может быть, она в чем-то права, потому что при мыслях о ней у меня в голове возникал и другой образ – из дома Энгель.
Ее рот неестественно широко раскрылся. Каждая черточка лица напряглась. Глаза помутнели.
И легкая дрожь, которая пробегала по ее телу с каждым импульсом крика, – нетерпеливая, почти довольная. Как будто ей было в удовольствие скручивать и ломать эти тела, пока они кричали в агонии.
Я сглотнул, стараясь игнорировать приступ тошноты, который охватил меня при этом воспоминании. Она призвала ту силу, чтобы спасти нас. Что бы она ни чувствовала в тот самый момент, невозможно было не заметить ужаса и отвращения на ее лице, когда мы спросили об этом позже.
Она не просила об этой новой способности, как и Зиан – о своем зверином облике, или Доминик – о своих растущих щупальцах.
Нужно было показать ей, что я все понимаю.
Я повернулся к Джейкобу:
– Я собираюсь позвать Риву сходить за покупками в торговый центр. Пока есть такой шанс, нам нужно закупиться тем, что пришлось оставить в коттедже.
Взгляд Джейкоба сразу стал вдвое пристальнее, и он вскочил на ноги.
– Я пойду с вами.
Нисколько не удивленный его заявлением, я выставил вперед руку:
– Будет лучше, если ты останешься здесь. Дом занят, а Зиану, очевидно, нужен перерыв. Кто-то же должен стоять на страже, верно?
Джейкоб прищурился:
– В торговом центре куда больше посторонних глаз. Если они найдут вас там…
Я приподнял брови:
– Мы находимся у черта на куличках, в четырех пересадках на поезде и одной поездке на машине от последнего места, где хранители могли нас найти. А если они все же нас найдут, Рива сможет сама обо всем позаботиться.
– Но…
– Джейк, – перебил его я, и, услышав твердость моего тона, он замолчал.
Я колебался, потому что о таких вещах мы обычно не говорили. Мы не могли говорить о таких вещах, пока на объекте хранители наблюдали за нами и фиксировали каждую слабость.
Но я подозревал, что было бы неплохо, будь мы все немного честнее, говоря о своих чувствах.
– Я перед ней облажался, – тихо сказал я. – В некотором смысле даже хуже, чем ты. И, если есть шанс загладить перед ней свою вину, я должен его использовать.
Джейкоб сжал челюсти, но в то же время опустил глаза, отчего показался слегка смущенным.
– Хорошо, – пробормотал он. – Купи еще телефонов. Если мы собираемся иногда разделяться, нужно иметь возможность связаться друг с другом.
