– Ни фига себе! – присвистнул я: вот тебе и средневековый мегаполис!.. – Как же так?
– Дело в том, что нынешний город образован слиянием двух городов – Таллинга и Грога. Наш Таллинг тянется вдоль одноименной реки, Великого Таллинга, и теперь именуется иногда Нижним городом. А выше, на семи холмах, раскинулся Грог, или Верхний город. Что же до туманников – есть, пожалуй, некоторые особенности. Первая – они призрачны, вот как я. Только я не могу и волоска на вашей шевелюре сдвинуть, а они – вполне. Свободно проходят сквозь деревянные двери, если на них не начертан знак Аарг, сквозь камень им доступа нет. И оружие их не берет: стрела или клинок пролетают сквозь туманника, а вот сами они вполне могут убивать.
– Что за знак? – живо заинтересовался я.
Этош принялся чертить пальцем в воздухе, за рукой потянулась светящаяся полоска, сложившаяся в… звезду Давида. Вот тебе и таинственный знак Аарг!
– Если начертить на двери этот знак, то туманник не сможет сквозь нее просочиться.
– Тогда как же они весь город уничтожили, да еще за столь рекордное время?
Этош покачал задумчиво светильником, как бы пробуя на вкус незнакомое слово.
– Просочиться не могут. Могут сломать дверь. Силы тварям не занимать.
– И последнее: как именно убивают звери-с-той-стороны?
– Да по-разному, кто во что горазд. Они ж разные все. Помню, впустил ночью бедолагу, его туманник, смахивающий на скаша, ужалил, так он до утра продержался, все сидел в углу за столом и трясся. Я ему напоследок кувшин вина поставил, хоть как-то ободрить. И знаете что? Последний стакан сквозь него на пол пролился! В общем, к утру он растаял окончательно. Я его теперь иногда вижу – даже болтаем о прошлом…
Ладно, Артур, так со мной всю ночь проговорить можно, а вы, как я гляжу, устали. Да вижу, вижу… Не отнекивайтесь. Я бы не стал тревожить, да уж очень по живому общению истосковался!
– Да ничего не… – начал было спорить я, хотя Этош прав, веки уже прямо свинцом наливаются. – Вы нам услугу неоценимую оказали!
– Ну полно, полно вам, сударь! – усмехнулся в пышные усы Ямминг. – Мне действительно пора. На эту ночь – вы мои гости, ничто вам не грозит. Утром же настоятельно рекомендую бежать из города как можно быстрее и дальше. И раз уж совладали с треклятым замком – моя кладовая к вашим услугам.
Фигура призрачного хозяина трактира внезапно размылась, став чем-то вроде облака сигаретного дыма, и окончательно растаяла.
– Вот те нате, хрен в томате! – проворчал я и принялся расталкивать Хасиддо. Он маг, ему и разруливать.
Обложив меня для начала трехэтажным матом, товарищ все же выслушал историю о хозяине-призраке, после чего скомандовал:
– Спать, Корнеев!
– Но, Хас, он сказал…
– Спать, это я сказал! А на рассвете – в путь. Глядишь, успеем до этого их Ларгоса…
Хас сделал выразительное движение кистью, и я тут же отключился.
Товарищ разбудил меня, когда небо на востоке только начало светлеть. За завтраком, состоявшим из бутербродов и горячего, напоминавшего ячменный кофе, напитка, я раз за разом прокручивал в памяти ночную беседу. То, что призрак изъяснялся со мной чуть ли не тургеневским языком, особого удивления не вызывало. Общайся мы звуковой речью – все было бы иначе, а так, напрямую – мое сознание само трансформировало передаваемые Яммингом символы в нечто простое и понятное, хотя и несколько витиеватое. Надо же – «сударь»… Я мысленно усмехнулся и отсалютовал кружкой незримому Этошу.
