Сила в содействии - страница 12

– Иероним тоже не блещет, – вздыхает Атхлон.

– Нет, почему, – возражает Алистер, – сам по себе яд неплох.

Дриада уже средь высокой травы просторного луга, на неё наступают живодревы, сыплются игольчатые шары, щёлкают пастями хищные растения. «Кукла» срывает с пояса заряды, похожие на колючие плоды дикого огурца, бросает живодревам под корни, и те остановлены, усыплены проникшим под кору соком. Шары же колючек дриада отбивает, особым образом вывернув руку, а плотоядные побеги душит лозой.

– Вот Горгий неплох, – довольно гудит Атхлон, – по его заклинаниям вопросов нет.

– Да, линейка отличная, – кивает Алистер, – и вся завязана на узор.

Полоса препятствий тем временем подходит к концу, и венцом испытаний – атака на трёх уровнях Сопряжения сразу. По дриаде бьют пушки, усиленные самоцветами, со всех сторон летят изготовленные из камней эфирные големы, готова сбить и растереть в крошку максиформа с жука-древоточца. «Кукла» лишилась руки, во многих местах измята и опалена, но всё же добирается до конца полосы.

– Ты посмотри, как быстро справились! – Атхлон в восхищении.

– Никаких сомнений, – доволен и Алистер, – ядром курии испытание пройдено, а значит пройдено и всей курией.

2412 год от Разделения

Квинта Сущего, 20-й день 4-го месяца

Кресла в комнате ожидания были широкие, но из волшебного каучука, а такие Аиртон не любил. Предпочитал простое и механическое, вроде той раздвижной кровати, на которой спал когда-то в общем доме зоны сбора. Даже не верилось, что ему уже двенадцать, что пришло время завершающего испытания второй ступени.

– О чём думаешь? – спросил с соседнего кресла Фафф.

– Что мне уже двенадцать.

– Ага, а мне тринадцать. И как, чувствуешь себя взрослым?

– Ай, отстань.

– Ну,давай, давай, уходи в себя! Тоже мне…

Прилегала комната к стене стихийного полигона, стены тянулись далеко вверх, где закруглялись куполом. Из-за линии этой, уходящей вверх плавно, Аиртон вспомнил обсерваторию, где проходило первое занятие второй ступени. Тогда тоже была ночь на зимний пик, но тогда курия их со стихийным волшебством только знакомилась…

Внутреннее пространство обсерватории полностью чёрное, черен и купол, над которым разошлись защитные кожухи, и на чёрном – россыпи звёзд. Стекло купола, как узнают ученики в скором времени, несёт на себе целый ряд заклинаний – и многократное приближение выбранного участка небесной сферы, и фильтры цвета, и анализаторы спектра. Теллур носится под самым сводом, и сам подобен небесному телу, но голос раскатистый, громкий, и слышно его хорошо.

– Раз-два, проверка!

Пятеро членов курии устроились на ложементах, поставленных в ряд, взгляды направлены вверх.

– Итак, вторая ступень вашего обучения, курия, полностью отведена под стихийную магию, – говорит «умник», – по году на Элемент. Твердь, Ветер, затем Плазма, а за Плазмой самый главный для нас, людей, Элемент – Пламень, за которым и последует завершающее испытание ступени.

– У-у, древности!.. – тянет Фафф недовольно.

Теллур на его недовольство не обращает внимания, отзывается как ни в чём не бывало:

– Совершенно верно, ученик Фафф, древности. Наряду с предметной, стихийная магия одна из первых, освоенных людьми после Разделения. Дело в том, что с Разделением между богами четырёх пантеонов и нашей планетарной системой установилась связь. Древними она была выявлена, познали истинные имена богов и богинь, и так заклинали. Скажем, вот, Григла, прозванная древними Каменнолицей…