Сила времени - страница 58

– Макс, может, поиграем в карты, как ты на это смотришь?

– Давайте, в чём проблема?

– Кто будет играть с нами в карты? – Уже ко всем обратилась Катя.

Все уселись кружком и решили так, что если кто-то проигрывает, то выходит из игры, а потом проиграет другой и так далее. Потом все покушали торт и стали расходиться, а Андрей обещал Максу, что проводит до дома Ляну и Наташу, как оказалось, они жили рядом. Проводив всех, Максим с сестрой помогли матери убраться, а когда уже было всё сделано, он забылся долгим и сладким сном.

– Светочка, ты прекрасно знаешь – что ни школа, ни я лично – ни в коем случае не хотели бы терять такого ценного специалиста как ты! Это же ты можешь понять или нет, в конце-то концов!?

– Но Роберт Юрьевич, я же давно вас ставила в известность о том, что собираюсь уходить из школы уже навсегда. В тот раз заявление моё вы не подписали, а сказали, чтобы я ещё поработала, и именно столько, сколько смогу выдержать.

– Дорогая моя, я ведь всё прекрасно понимаю. Всему есть предел: и силе воли, и терпению, абсолютно всему, – уже спокойнее говорил директор, – но ты же взрослая женщина, интеллигентная, умная, красивая, в конце концов! Так пусть они терпят эту самую твою строгость. Это для их же пользы, дорогая моя.

– Знаете, Роберт Юрьевич, мне очень трудно уходить из школы, но не менее трудно и оставаться. Да, вроде бы, и осталось совсем немного времени – доработать, но что-то в моей душе противится этому. Каждый день я иду на работу как на праздник! С хорошим настроением, с желанием – это все во мне и сейчас присутствует, а когда прихожу, то руки опускаются, желание пропадает. Мне становится тяжело даже находиться здесь, в этих, казалось бы, родных для меня стенах.

Роберт Юрьевич смотрел на Свету совершенно спокойно, хотя внутри у него всё кипело. Он прекрасно понимал, что у каждого преподавателя наступает в жизни такой момент, как и у представителя любой другой профессии. Человек настолько устаёт, что уже невольно спрашивает себя: “Нужна ли мне такая работа?” а потеряв, плачет и жалеет, да и вернуться назад, уже нет сил. Он не хотел, чтобы со Светланой случилось именно так же, как и со всеми, потому что видел в ней перспективу, высокий профессионализм, огромное желание работать. Эта работа – её жизнь, что без неё она уже не сможет спокойно жить, если вот-так-вот уйдёт: резко всё оборвав и изменив, и жить потом лишь воспоминаниями. А чтобы этого избежать, нужно дать ей время. Чтобы она настроилась, подготовилась к тому, что карьера педагога подошла к концу, чтобы заранее смогла подыскать себе другое занятие и точно также радоваться жизни и чувствовать занятость любимым делом. Он не хотел лишать ее душевного спокойствия, а хотел помочь успокоиться. Когда Света закончила свою тираду, ещё немного помолчал, давая ей время подготовиться к внимательному слушанью, и начал свою речь, заранее понимая, что именно от неё всё и будет зависеть:

– Светик, слушая тебя, я пришёл к такому выводу: тебе не хотелось бы покидать школу именно сейчас, потому что к этому ты ещё не готова. Насколько я понимаю, тебе нужно немного успокоиться, прийти в себя и работать. Посмотри вперёд! Через три месяца уже лето. Разве это много? Летом ты отдохнёшь, хорошенько всё обдумаешь, настроишься на ещё один год работы в школе. Да я не спорю – это будет очень сложно сделать. Но нужно же выпустить свой класс, ведь ребята за столько лет учебы тебе стали уже совсем как родные! Или я не прав? Даже этот год пролетит очень быстро, ты сама это прекрасно знаешь, даже лучше, чем я. И потом, ты уже настроишься на то, что уйдёшь уже навсегда из рядов педагогов, что ты уже не будешь учительницей, понимаешь, что это важно? А в школу будешь приходить, как мама своего сына. Мало того, в течение этого последнего года своей работы ты уже подыщешь себе другое занятие, и не будешь мучиться, и страдать от резкой перемены в жизни. Светочка, дорогая, подумай хорошенько! Мне даже не нужно твое “спасибо”, которое ты потом мне будешь говорить, если так поступишь, как я тебе говорю, пойми. Мне нужно знать, что твоя жизнь будет полноценной и спокойной, а ты не будешь мучиться и переживать! Зачем тебе это?! – Он замолчал, его чувства всё-таки прорвались наружу: прекраснейшее, аристократическое лицо с еле заметным смугловатым оттенком гладкой кожи совсем раскраснелось. Завораживающий, пронизывающий взгляд – серо-голубых глаз, широко раскрытых, от чего они всегда казались большими и придавали необычайный шарм его внешности – ничего не выражал, и казалось, леденил душу и не давал ничего возразить. От переживаний у Роберта Юрьевича чаще забилось сердце, и он постоянно тормошил свои темно-русые, очень густые волосы, нарушая свою головокружительную причёску. Света тоже молчала, оттягивая время, смотрела на Роберта Юрьевича очень внимательно. Ему стало жарко, и чтобы не вспотеть, немного ослабил галстук и снял пиджак, повесив его не в шкаф, как обычно, а на спинку стула. Светлана это заметила и поняла, что он сильно переживает, а ему совсем нельзя нервничать! Она боялась за его сердце – оно могло не выдержать.