– Но ведь это было в Песне, – сказала Йаванна. – Пока ты был на небе и вместе с Ульмо творил тучи и выливал из них дожди, я поднимала ветви больших деревьев навстречу твоим дождям, и под звон их и шум ветра некоторые из них пели, обращаясь к Илюватару.
Молча сидел Манвэ, а мысль Йаванны росла и разворачивалась в его душе, и узнал её Илюватар. Тогда Манвэ показалось, что песня ещё раз возникла и звучит вокруг него, и заметил он многое в этой песне, что раньше слышал, но не замечал. Наконец, и Видение снова возникло перед ним, но было оно не далеко, а рядом и вокруг, и сам он был частью его, и на руке Илюватара всё держалось. Потом рука вошла в Видение, и стали выходить из неё чудеса, скрывавшиеся от него дотоле в сердцах айнур.
Потом пробудился от этого Манвэ, спустился к Йаванне на Эзеллоар и сел рядом с ней под двумя Деревьями. И сказал Манвэ:
– О, Кементари, вот что изрёк Эру: «Неужели валар думают, что я не услышал всей Песни, даже тишайшего звука её, спетого еле слышным голосом? Знайте же и не пропустите: когда проснутся и явятся Дети, мысль Йаванны тоже проснётся и призовёт духов издалека, и будут ходить они среди кельвар и ольвар, а некоторые поселятся среди них и будут достойны почитания, и страшен будет справедливый гнев их. Но будет то лишь малое время, пока Перворожденные сильны, а Последовавшие за ними юны». Вспомни теперь, Кементари, что ты не всегда пела свою песню одна. Вспомни, как твоя мысль встретилась с моей, и летели они рядом, словно две большие птицы, над облаками? Это тоже слышал Илюватар, и прежде чем проснутся Дети его, вылетят в мир быстрее ветра на мощных крыльях Орлы Повелителей Запада.
Рада была Йаванна, и встала она, воздев руки к небесам, и сказала:
– Высоко вырастут деревья Кементари, чтобы Орлы Короля из королей гнездились на них!
Манвэ встал тоже, и показалось Йаванне, что необыкновенно высок он, и голос его доходит до неё оттуда, где лишь ветры летают:
– Нет, – сказал он. – Лишь деревья Аули достаточно высоки для их гнездовий. В горах поселятся Орлы и оттуда услышат голоса взывающих к ним. А в лесах будут бродить Пастухи Деревьев.
Тогда расстались Манвэ и Йаванна, и вернулась Йаванна к Аули. Был он в кузнице, выливал расплавленный металл в формы.
– Щедр Эру, – сказала она. – Пусть теперь поберегутся твои Дети! В лесах появится сила, которая погубит их, если они прогневят её.
– Всё равно им понадобятся дрова, – сказал Аули и продолжал работать.
Глава 3
О появлении эльфов и пленении Мелькора
Много долгих веков счастливо прожили валар в свете Двух Деревьев за горами земли Аман, а всё Среднеземье в это время погрузилось в звёздные сумерки. Пока горели Светильники Валар, земля начала покрываться растениями, но не росли они больше, ибо стало темно. Однако старейшее из живущего не погибло: уцелели гигантские водоросли в море и огромные деревья на земле, под которыми залегли тени; в долинах, у подножий объятых мраком гор, жили тёмные твари, сохранившие древнюю силу. Редко приходили валар в эти леса и долины, лишь Йаванна и Оромэ спускались туда. Бродила Йаванна в тенях и печалилась, ибо растения замерли. Весна Арды прошла, её обещания не спешили сбываться. Тогда погрузила Йаванна в сон многое из того, что создала, чтобы не старело оно и не угасало, а дождалось пробуждения, когда свершится задуманное.
Мелькор же на севере копил силы и не спал, а трудился и следил за всем. Злобные твари, которых он сделал из добрых зверей, изуродовав их, бродили по Арде, и тёмные чудовища таились в дремлющих лесах. В Утумно собрал Мелькор демонов, первыми примкнувших к нему, когда был он ещё велик и хорош. По мере того, как он развращался, становились они похожими на него: огонь заменил им сердце, окутались они мраком, ужас шёл перед ними, и пламенные бичи были у них.
