Сило. Учитель Нашего Времени (очерки) - страница 6

Необычно было то, что мы вполне осознанно проникали за границы официальной психологии и осваивали непознанные территории, почти не руководствуясь официальной наукой, без сомнений выстраивая собственную мыслительную структуру. Мы проводили эксперименты с высоким уровнем самонаблюдений. В дальнейшем это позволяло нам очень точно описывать особенности функционирования сознания.

Хорошо помню вечер, когда Сило пришел к нам на балкон в гостиной, где мы любовались через телескоп на звезды, усыпавшие небо. Он спросил нас, почему мы не можем сосредоточить внимание на чем-то одном так, чтобы нас ничто не могло отвлечь. Тогда мы стали учиться наблюдать, как начинает рассеиваться внимание, отмечая каждый раз, когда это происходило и как на это влияет физическое и эмоциональное напряжение. Напряжение, которое ощущалось как боль, раздражение, неудобное положение тела, жесткость, зажимы и тому подобное, – всё это высвобождало те образы, которые мешали концентрации умственной деятельности. То же самое мы наблюдали и в так называемые эмоциональные пики. Остаточные эмоции, противоречивые, повышенные тона, чувства, внутренние состояния – все это, заполняя сознание, мешает мозгу работать в режиме концентрированного внимания. Мы увлеклись возможностью достичь максимального внимания, изо дня в день мы кратко записывали, какие внутренние механизмы обнаружили у себя. Даже катаясь неспешно по морю на скутере, исследуя различные уголки острова, каждый из нас продолжал эти внутренние исследования, отслеживая процессы собственного сознания.

Уже записав свои наблюдения, проанализировав и синтезировав их, мы консультировались с Сило, чтобы предупредить и преодолеть негативные пики. Таким образом и создавалась система физического, внутреннего и умственного расслабления – вплоть до выработки единой техники релаксации и, как следствие, возможности описать соотношение между напряжением и воображением. Появлялись очертания и системы, позволяющей снять напряжение через катарсис и другую технику, которую мы назвали техникой переноса. Мы использовали ее, чтобы разблокировать максимальные точки напряжения, лишая их тяжести, чтобы сделать возможным переход к новым образам.

Став внимательнее, я не преминула заметить, что эти практики использовали еще древние греки в мистериях.

Мы чувствовали в наших руках тоненькую историческую нить, которая сохранилась в неизвестных до этого хитросплетениях терапии, традиционного психоанализа и психологии, мы пытались адаптировать ее к новой системе. Нам удалось открыть древнюю мудрость: теперь мы могли продвинуться дальше, уже воспринимая психизм как одну из функций жизни в ее связи с внешней средой. Мы описывали механизмы памяти, эмоций и сознания.

Так мы пришли к определению причин человеческих страданий, к их происхождению. Мы обнаружили всего три причины: ощущения, воображение и память. В действительности это три пути в человеческом опыте: эмоция, образ и воспоминание. Трудно различить эмоции и воспоминания – перепутанные, смешанные со страхами из прошлого, которые воображение спроецировало в будущее. Без сомнения, если эти три возможности найти и преодолеть, то источник страданий иссякнет. Это подтверждали примеры каждого из нас, хотя мы приехали из разных мест, говорили на разных языках, сформировались в абсолютно разных культурах. Несмотря на это, оказалось, что есть общий для всех фактор: опыт страдания с теми же тремя иллюзорными путями.