Это странно вдруг получать удовольствие даже от одного взгляда на женщину.
Не просто возбуждаться или хотеть, именно получать истинное удовольствие, от того, как она движется – словно кошка, шагая по ковру…
Тихо-тихо, и так грациозно, будто, реально, сейчас стала кошачьей…
Эдакой милой, пушистой, но готовой вцепиться в лицо, если посмеешь ее разозлить…
Заррем молчит, я совсем не чувствую станцию. Хотя обычно есть стойкое ощущение, где-то на уровне подсознания, что ли.
Все нормально или что-то не так. Где-то сломалось – значит, «болит». Или «мне хорошо» опять же на уровне ощущений.
Я не чувствую Заррем, и Шахраз тоже будто бы окончательно отключилась.
Хотя мы с Сейлар сейчас очень близко и даже не разругались, а, значит, связь симбиотов только лишь крепнет, и я должен хорошо чувствовать бергу.
Однако все уходит на второй план.
Я вижу Сейлар и ощущаю, как желание охватывает тело.
Стояк уже вовсю торчит из пижамы, причем, умудрился «показаться» между двух пуговиц…
Откуда на мне вообще такая пижама? Да еще и с пуговицами спереди?
Я же сплю, как правило, в комбинезоне звездолетчика.
Это – необходимая мера на случай, если ночью начнется атака. Пираты тоже могут встретить врага. Полицейских, космоспецназ, других пиратов, в конце-то концов. Мы друг с другом обычно не церемонимся. Если кто мешает – сразу же бьем…
Однако на мне, реально, странная пижама с мелкими пуговицами, между которыми норовит выскользнуть член, уже вполне себе откровенно торчащий.
Сейлар смотрит и улыбается. Улыбается не ехидно, скорее так, будто играет.
Поводит бедрами и приближается.
Шаг… остановка, еще шаг – и снова пауза…
И у меня нет больше сил терпеть этот воздух, что нас бессмысленно разделяет.
– А вот тут начинается самое интересное.
– Он зомби? – вскинул брови Матвей.
– Да нет, конечно! Никакой он не зомби. Его оживили в лаборатории, при помощи клеток ардикоттов.
– Расы, жутко похожей на мини-годзилл? Как если бы у них были человеческие лица? Они еще такие все в панцире?
– Все верно, – согласилась с сыном Шахраз. – Так вот. Клетки ардикоттов оживили нескольких таких воинов, как бы вступив в симбиоз с человеческими и превратив их в гибридов двух рас. По задумке ученых, эти существа должны были подчиняться командам, как роботы и уже не вспоминать, кем были прежде.
– Ого! Вот так оживление! Еще подумаешь – стоит ли оно того! – вклинилась я.
– Однако получилось только у тридцати процентов испытуемых. Поэтому проект и закрыли. А те гибриды, что сохранили сознание и самоидентификацию…
– То есть как бы очнулись сами собой? – уточнил Матвей.
– Верно. Так вот, их планировали утилизировать.
– Утилизировать? Живых существ? Которые вполне себя осознавали и даже помнили, кем были раньше? – моему удивлению не было предела.
– Они находились между паникой и агрессией. Не понимали, что с ними случилось. Многие наносили увечья тем, кто пытался вступить с ними в контакт. Другие же себя повреждали, пытаясь вырвать из тела панцирные щитки при трансформации. Было решено всех уничтожить… Но вот двое из всех, кто сумел прийти в себя и обуздать способность к трансформации, убежали… Это был Эрдрагор и его нынешний друг Арзамат.
– Какой ужас! Вот это эксперименты! – я даже нервно всплеснула руками. – Доктор Мендель нервно курит в сторонке!
– Ну да, ребятам не позавидуешь. Многие погибли, а сбежавших тотчас объявили вне закона.
