Сибиряков даже с какой-то щеголеватостью, особенно «изысканно» акцентируя концы слов, скомандовал построение, доложил Егорову и закончил свой доклад словами:
– Разрешите вести оркестр на плац?
И по главной линейке лагеря, под внимательными взорами и красноармейцев, и командиров, также готовящихся к выходу на плац у штаба части, блистая инструментами, тщательной заправкой и подтянутым видом, чётко и сильно ставя ногу, оркестр в положении по команде «Смирно» шёл на плац. Егоров шёл сбоку и чувствовал на себе оценивающие взгляды своих однополчан. Но, очевидно, придраться было не к чему, никаких критических замечаний Егоров не слышал.
На плацу у штаба части было безлюдно, посередине плаца стояло несколько небольших столиков, накрытых красной материей, на них лежали довольно пухлые красные папки и стояли чернильницы. У одного из столиков стояло несколько военных. Егоров узнал майора Залесского, капитана Безродного, батальонного комиссара Зеленина. Сообразив, что это место является центром построения части, Сибиряков «шикарно» подвёл оркестр ближе к этой группе командиров, эффектно дал команду «Оркестр, стой» и повернул оркестр лицом к начальству. Затем быстро шепнул Егорову:
– Дайте громко команду «Смирно» и доложите майору, что оркестр для проведения присяги прибыл.
Егоров, как ему самому показалось, браво дал команду и, приложив руку к пилотке, достаточно энергично подошёл к группе командиров со своим рапортом.
Майор Залесский довольно улыбался, приветливые лица были и у других стоявших здесь же командиров. Только капитан Безродный, очевидно, по своей должности, сохранял строгое и взыскательное выражение на своём лице.
Командиры поздоровались с Егоровым за руку, поздравили его с действительным началом его деятельности, а майор Залесский подошёл ближе к оркестру, внимательно осмотрел строй, обошёл кругом оркестра и только потом, выйдя на середину оркестра, поздоровался с музыкантами.
– Здравствуйте, товарищи музыканты!
– Здррравств… товарищ майор… – дружно и очень организованно ответил оркестр.
– Вольно! – скомандовал майор Залесский и подошёл с довольной улыбкой к группе командиров.
– Скажите, пожалуйста, и ходят отлично, и отвечают здорово, а внешний-то вид каков? А? – обратился он к Безродному. – Смотрите-ка, все в подворотничках, все начищены! Ну, молодцы! А играть они будут хорошо? – повернулся он к Егорову.
– Послушайте, товарищ майор, и оцените. Только прошу учесть, что ведь только неделя прошла с тех пор, как они получили в руки инструменты.
– Да что там говорить, – вмешался капитан Безродный. – Вот уже и роты показались, давайте, Егоров, играйте им марш, пусть идут на плац с музыкой. А там я стану около вас и буду подсказывать, когда что играть и когда кончать.
Егоров подошёл к оркестру, скомандовал «Смирно», объявил тихо, какой марш будут играть, жестом руки поднял инструменты в положение «для игры», посмотрел в сторону приближающихся подразделений, подсчитал про себя ногу и начал марш.
Честное слово, оркестр звучал совсем неплохо. Сказалось то, что Егоров на репетициях большое внимание уделял аккомпанементу. Аккорды аккомпанемента были полными, звучными и чёткими, а это придаёт полноту звучания всему оркестру. Большое значение имел и малый барабан, которым всё-таки, хотя и не в полной мере, овладел Вениамин Краев. Малый барабан остро и энергично подчёркивал ритм марша. Даже Кухаров не подкачал со своими тарелками. Во всяком случае, он ни разу не выскочил в паузах и отчётливо подчёркивал сильные доли тактов.
