Доля Соколова была размыта с двадцати пяти процентов до восьми, он подозревал, что Астафьев аффилирован с NGA Capital, и допэмиссия проводилась специально с целью снизить влияние Олега в компании. Наум морозился, судя по всему, Астафьев купил и его.
Время шло, дело не двигалось. Роберт никак не мог встретиться с Маришиным. Тот не отказывал, но постоянно ссылался на занятость и встречу откладывал. Олег психовал по этому поводу. Он пытался разведать обстановку в компании, Наум в разговорах петлял, хвалил руководство, хоть стремительного развития сети так и не наступало. Олег встретился с главным программистом Артуром Валеевым, чтобы дать свои установки. «Не получается сверху, буду управлять подпольно», – решил для себя он. Но это было заблуждением. Валеев общался, как и Наум поверхностно, не погружаясь в детали и уклонялся от прямых вопросов. Похоже, руки Астафьева дотянулись и до персонала компании.
Олег застрял в этом липком процессе ожидания. Он зависел от какого-то неизвестного ему Маришина, и то исход дела не предвещал ничего хорошего. Но, как отметила Даша, душа болела. Отжали, кинули, поимели. Целыми днями Соколов предавался одиночеству в своей квартире, роились мысли, росло раздражение, и не нашлось ничего иного, как начать пить.
Олега разбудил звонок мобильного, время было шесть вечера. Проснулся помятый и сейчас он пытался очухаться, чтобы внятно ответить Роберту.
– Привет, Олег! Спишь что ли?
– Да нет, приболел немного.
– Слушай, тут мероприятие в пятницу намечается. День Строителя в Кремле. Соберётся элитная публика, от Монопольной службы идет Маришин. После официальной части будет банкет. Давай-ка, я вам пробью приглашения, приходите с Дашей. Я тебя постараюсь к Маришину подвести, пообщаетесь в неформальной обстановке.
– В пятницу?
– Да, собери, все, что у тебя есть на них.
– Спасибо, Роберт.
– Не гони, рано еще благодарить-то.
Москва
Даша задержалась на работе, на концертную программу они опаздывали. Но Олега это не беспокоило, главное, нужно попасть на банкет.
Бетонно-стеклянная распластавшаяся вширь громадина Кремлевского Дворца с перпендикулярными архитектурными линиями пилонов и витражей – наследие Никиты Хрущева. Власть и совок в нашей стране неразрывны. А где власть – там и стройка. И праздновали день строителя Московские чинуши, акционеры и директора всевозможных «Мосинжстройтрестов» по традиции здесь.
Роберт радушно встретил Соколовых возле входа Кремлевского Дворца.
– Здесь Маришин, на концерте передо мной через пару рядов сидел, – заверил он.
В огромном банкетном зале столы, накрытые скатертями с фуршетными юбками до пола, паркетный пол и подвесной решетчатый потолок отсвечивали светло-фиолетовым цветом прожекторов. На столах – фаршированные осетры и запечённые поросята, коктейльные салаты и тосты с икрой. За столами – важные мужи, с ними – напомаженные дамы разных фактур и размеров. Сиреневый отлив освещения придавал торжественного холода, а лицам – вампирской выразительности. Для гостей пела Лолита. Роберт усадил Олега и Дашу за свой столик.
Несмотря на халявные гастрономические изыски, есть не хотелось. Олег для вида поковырял салатик. Роберт настойчиво угощал их с Дашей, ловко наминая бедро поросенка и время от времени осматриваясь по сторонам.
– Вон, видишь, за дальним столом сидит молодой парнишка в синем костюме с желтым галстуком. Это Клименко, помощник Маришина, они пришли вместе. Но Маришина я не вижу. Наверно, на перекур вышел, – сказал Бирюков, склонившись к Олегу.
