На том они тогда и порешили.
При первой встрече княжич Вадим показался Орею капризным и взбалмошным мальчишкой, привыкшим, чтобы окружение выполняло все его прихоти. Он постоянно издевался над учителями и слугами, доводя их до бешенства. Жаловаться на поведение Вадима они не могли, да и не хотели. Учился княжич тоже плохо и неохотно. Считал, что ему это не надобно, коли вокруг советчиков много.
Но Орея княжич Вадим зауважал сразу и никогда не пытался делать ему гадости. Видать, понимал, что человек, убивший собственноручно медведя, не потерпит издевательств над собой.
Вот так и летели годы.
Мальчики взрослели, превращаясь в юношей, и становились всё ближе друг другу.
Княжич видел, что Орей превосходит его не только умом и рассудительностью, но также силой и отвагой, а потому всегда при общении с ним использовал свои основные достоинства: хитрость и коварство. С их помощью он вынуждал друга помогать себе во всём. В благодарность за это Вадим смог уговорить князя Гостомысла сделать Орея сотским и подчинить ему отряд лёгкой конницы, охранявшей от лесных разбойников дороги, ведущие в Новогород.
И Орей с жаром взялся за дело.
Сотский поменял большую часть людей, набрал молодёжь и начал обучать её выслеживать и захватывать грабителей.
Сначала пойманных разбойников нещадно пороли, потом отрубали им руки, ну а когда Орей убедился, что всё это мало помогает, то принялся вешать их на деревьях вдоль дорог. Его стражники были одеты в чёрные одежды, поэтому горожане и жители окрестных посёлков стали их называть чёрными вешателями.
Вскоре все начальные люди заметили, как резко уменьшилось количество грабителей на дорогах вокруг Новогорода, и даже князь Гостомысл прилюдно похвалил за это Орея. Он ведь не знал, чем ещё промышляет сотский по указке Вадима.
В частых и доверительных разговорах княжич обещал сделать Орея своим ближним болярином после того, как сядет на престол вместо князя Гостомысла. Вадим и сам не сомневался, что так оно будет, и изо дня в день внушал это окружающим людям.
Чем ближе сотский становился княжичу, тем сильнее отдалялся от своего приёмного отца Радигоста.
А тот видел, что Вадим и Орей совместно с Селиславом, пользуясь своей властью, начали творить дела непотребные, за которые простых людей давно бы вздёрнули на берёзу.
Несколько раз тысяцкий пытался поговорить с сыном и убедить его держаться подальше от Вадима. Он опасался, что для Орея их дружба плохо кончится.
Но безнаказанность и всемогущество быстро меняют человека. Сотский уже не замечал чужую боль, стал грубым и жестоким, мог по приказу княжича не только убить человека, но даже вырезать жителей целого посёлка.
На все правильные слова Радигоста Орей отвечал снисходительной улыбкой, а иногда кривил губы. Ничего в своей жизни он менять не хотел.
Как-то сотский рассказал об этих разговорах Вадиму. Тот не придал им особого значения, лишь презрительно сощурился и произнёс:
– Наши старики живут по древней правде! Пора её менять, а то она нам, молодым, развернуться не даёт! Ничего-ничего, уйдёт князь Гостомысл в мир нави, я тут новые порядки установлю. Никто мне перечить не сможет! Вся огромная Биармия будет в моих руках.
– А найдётся ли для меня местечко подле тебя, княжич?
– Ты же помнишь, я обещал сделать тебя болярином?
– Много раз о том говорил!
– Не сомневайся, своё слов я сдержу! – усмехнулся Вадим. – Быть тебе болярином!
