И побежал зайчик, да очутился в каком-то совсем другом лесу. Деревья там не росли совсем, но все равно вокруг ничегошеньки не было видно. А это и не лес был, а поле, все заросшее высокой-превысокой травой. Такому маленькому зайчику, конечно, эти заросли показались лесом.
Остановился он, покрутился туда, сюда, туда, сюда.… В какую сторону бежать? Принюхался, сквозь незнакомые запахи пробивался один очень вкусный и приятный – пахло капустным пирогом!
– Неужели это мама пирожки печет? – радостно подумал Малюня. Сразу вспомнился вкуснейший мамин пирог! И так есть захотелось, что даже слюнки побежали. Уж сейчас-то маме не пришлось бы его упрашивать, съесть, ну хоть маленечко еще, за маму, за папу, за братца Зайченыша…. Сейчас бы наоборот, его пришлось уговаривать оставить кому-нибудь кусочек. Какой он тогда глупый был!
Опять закапали слезки из Малюнькиных глаз, но он решительно вытер их лапкой. Что толку плакать, слезами горю не поможешь!
– Если мама где-то пирожки печет, надо на запах бежать, искать ее, – решил зайчик.
И он побежал. Но чуткий заячий носик привел его не к маме зайчихе, а к Юре и бабе Томе на дачу. Они там вдвоем были, не считая кошки Джеськи.
Дача у них огорожена высоким-превысоким забором, хоть через него и видно все, а во двор никак не пробраться (забор-то металлический, и пластины узорчатые, с небольшими дырочками, но прилегали эти пластины плотно друг к другу, никак зайчику не пролезть). А дом огромный, высокий и еще поменьше во дворе строения, но тоже высокие.
– Наверное, здесь слоны живут, – решил зайчик. Мама часто читала ему книжки, и Малюня знал, что слоны очень большие, просто огромные, он их на картинках видел. Но почему же, его мама у слонов пироги печет? А пахло точно мамиными пирогами, и Малюне не терпелось съесть, ну хоть кусочек! Во дворе же никого видно не было.
– Наверное, объелись слоны, и спать легли, – подумал Малюнька.
Еще бы! Мамиными пирогами точно можно объесться, эти огромные слоны, наверное, и не пробовали никогда такой вкуснятины.
Побегал, побегал зайчик вдоль забора, никакой дырки так и не нашел – нет нигде лаза.
И тут вдруг он услышал что-то очень грозное: «Р-р-ры, ав, ававав!» Ужас, и это страшное «р-р-ры, ав, ававав» приближалось! Громко-прегромко, быстро-пребыстро забилось Малюнькино сердечко! Неужели это слон? Ведь под большущей слоновьей ногой от него лишь мокрое пятнышко останется, наступит великан на зайчика и даже не заметит! Что же, что же делать?! От испуга вжался зайчик в землю, и глаза крепко зажмурил.
Но тут вдруг услышал он чей-то голос. Это точно была не мама, кто-то очень строго прикрикнул: «Степка, ты, что это тут разлаялся, ишь, какой хозяин нашелся, а ну пошел вон!» Слов Малюня совсем не понял, но было абсолютно ясно, что ругают того, кто «р-р-рры, ав, ававав» сказал.
Конечно, это была баба Тома. Только Малюня тогда ее совсем не знал. Потом раздался еще один голос: «Баба, на кого Степка лаял?» И это была не мама, но, почему-то, когда Малюня услышал именно этот голос, то странным образом испуг стал проходить и зайчик открыл глаза. Сквозь ажурную изгородь он увидел человеческого детеныша – мальчика.
Про людей Малюня сначала узнал из книжек, которые ему читала мама. В этих умных книжках писали, что людей надо опасаться, среди них встречаются охотники, то есть те, которые, как и тетушка Лиса, не прочь полакомиться зайчатинкой. Они ходят по лесу с ружьями, это такие палки, из которых с ужасным шумом вылетает огонь, поражающий не только бедных зайцев, но и многих других лесных жителей – белок, лис, соболей и даже медведей.
