Вот же, подумал о себе в третьем лице и сразу вспомнил привычку Браза.
Так или иначе, спасать я никого не собираюсь, самому бы как-то выжить. Так что, прости приятель, но доверяю высшим силам твою судьбу.
***
Круглосуточный магазин с автоматом для приёма стеклянных бутылок.
Я вложил в него 20 штук и получил чек на четыре евро, который обналичил у кассира и ушёл по своим бродячим делам.
Я смогу жить на эти деньги пару дней. Хм, мало, но не хочу я идти в районы Байши, не хо-чу.
Там, конечно, можно заработать и побольше, но местные попрошайки весьма идейные и даже, мать их, талантливые. Танцуют, поют, стихи рассказывают. Артисты хреновы. Из-за них такие, как я, бездарные бездельники, там ничего не имеют, а в других районах чересчур неспокойно из-за конкуренции. Вот и приходится заниматься такой ерундой всё время.
Ха-ха, да уж, везде конкуренция.
Может, на работу куда-то устроиться? Ой, снова эти мысли полезли. Проходили уже, ничего из этого не выйдет.
От этих мыслей стало тошно, настолько, что жить не хочется. Я бы даже убил себя, но не могу, потому что жутко боюсь боли и смерти в целом.
Сейчас бы книгу, заглушить эти мысли, отвлечься, а то оставаться наедине с самим собой страшнее физического насилия.
Вернуться, что ли?
Вляпаться в неприятности из-за книги и умереть выглядит как хорошая идея.
Самое хреновое, что тогда, что сейчас, мои "радары" говорят мне: "иди туда быстрее, идиот!". И от этих мыслей нельзя избавиться, как ни старайся.
Будто сама судьба хочет, чтобы я это сделал.
***
Район Санта-Мария. Спальная зона бездомных.
Невозмутимо и хладнокровно новоиспечённый "друг" Руфа вместе с ним щеголял по ночному "королевству бродяг", сверкая оригинальными часами Rolex за девяносто тысяч долларов.
Пусть здешние и не отличаются сильным телом да особой сообразительностью, но собраться толпой и ограбить одного глупца они вполне могли.
В такие моменты они будто обретали коллективный разум, особенно когда их цель – всего один человек с целым состоянием на запястье.
Сейчас от мгновенного нападения их удерживало несколько вещей: первая, и самая важная – оценка местного барахольщика. Пока он своим опытным взглядом не определит стоимость часов, они дёргаться не будут.
Чтобы произвести оценку, ему нужно было подобраться поближе. При всём при этом оборванцы уже незаметно собирались в небольшие группы и медленно шли по пятам, в ожидании возможности напасть.
Никто из них даже словом не обмолвился, но их аморальные рефлексы заставили многих объединить усилия и двигаться, как подготовленные солдаты.
Пока эти двое шли, Руфино пытался предупредить его.
– Приятель, я тебе уже говорил, но, слушай, убрал бы ты эту безделушку, блеск которой можно увидеть за квартал. Мне, знаешь, как-то не по себе, когда ты ею размахиваешь. Народ тут, сам понимаешь, падкий на подобного рода изделия, могут и напасть всем скопом. И…
– Хватит болтать, веди. – Здоровяк казался спокойным внешне, но он был на взводе, и не от места пребывания, а от чего-то другого.
Руфино аж отшатнулся от такой резкости и грубости.
“Идиот, да на тебя-то мне плевать! Я боюсь, как бы самого по касательной не зацепило! Но, делай, что хочешь, я всё равно придумаю, как вытрясти из тебя побольше деньжат. Надеюсь, Браз и Натан смогут мне в этом помочь, иначе мне капут! Кто первый попадётся, того и попрошу о помощи. Они меня знают, наверняка не откажут.”
