– А разве нельзя сразу поставить опоры или заказать болты из нержавейки? – удивлялся Марат, выслушивая очередной рассказ о провалившейся в емкость мешалке из-за черных деталей, выписанных мастерами со склада.
– Все можно, вот только зачем? Понимаешь, тут логика проста, чем больше ремонтов, тем выше эффективность или как ее там, забыл, как они это называют, – объяснял Семен Карлович. – Все вроде работает, а премия считается от количества успешных ремонтов. Не будет ремонтов, не будет премии. Вот так.
– Не понимаю, бред какой-то. Это же вредительство.
– Это раньше было вредительство, а сейчас это, черт, как ее, все время по ящику твердят, – Семен Карлович пытался вспомнить набившее оскомину слово.
– Инновации? Оптимизация?
– Точно, оптимизация. Закупки снизили бюджет – премия, ремцех выполнил работы – премия.
– Но это же опасно. Тут больше 70 атмосфер! – возмутился Марат. – Как можно экономить на материалах!
– Пока никто не получил травмы, поэтому можно. А как будет несчастный случай, так забегают, все поменяют, как надо. А потом опять успокоятся.
На другой стороне, у реактора, показалась высокая худая девушка в темно синей робе и с деревянной переноской, уставленной большими пластиковыми емкостями. Она подошла к пробоотборнику и стала прятать выбившиеся из-под шапочки-кислотки тонкие черные волосы.
– Саша, подожди! – крикнул ей Семен Карлович, направляясь к ней.
– Здравствуйте, дядя Семен, – улыбнулась она, бросив взгляд на подошедшего следом Марата.
У нее было очень худое усталое лицо, и при свете жесткой лампы освещения казалось, что левая щека отливала фиолетовым пятном. Марат долго, нахмурившись смотрел на нее, она это почувствовала и сильно наклонила голову, пытаясь скрыть синеву лица.
– Дочка, тут уже худой пробоотборник, видишь, я уже несколько раз заваривал редуктор, – Семен Карлович показал на грязный редукционный клапан. – Он уже на ладан дышит, отбери в другом месте.
– Не могу, мне надо взять пробу с этой колонны, – вздохнула Саша, голос у нее был также тонок, как она сама.
– Давай я отберу, – вызвался Марат, подойдя ближе и забирая из переноски длинные, по локоть, черные перчатки.
Он был немногим ниже ее, размер перчаток подошел ему, только слегка стягивая кожу.
– Марат, ты аккуратнее, полегонечку открывай. Давай, Сашенька, отойдем, – Семен Карлович отвел в сторону совсем засмущавшуюся Сашу.
– Сколько надо, одну? – спросил Марат, набрав полную емкость едкой жидкости, вырвавшейся рывками через напряженный редуктор.
– Да, спасибо большое, – ответила Саша.
Марат старался не дышать, но не удержался и сделал пару вдохов, почувствовав, как внутри его легкие сжали железные тиски, стало трудно дышать.
– Держи, – он передал плотно закрытую емкость Саше и стянул перчатки с рук.
Она его еще раз тихо поблагодарила и побежала дальше, оглянувшись назад, чувствуя на себе взгляд Марата.
– Она замужем, – похлопал его по плечу Семен Карлович.
– Это муж ее так? – Марат показал на лицо.
– Наверное, она все время говорит, что это она сама, упала. Врет, конечно же, но не нам же в ее семью лезть.
– Только слабый мужчина может ударить женщину, – хмуро проговорил Марат.
– Не только, ситуации бывают разные. Ладно, пойдем дальше.
– Ты меня уже достал своими подозрениями. Кто тебя просит писать в журнале об этом, а? Я разве тебе говорил об этом писать? – мастер по ремонту злобно смотрел на Марата, нервно листая журнал. – Вот как твоя смена, так весь журнал исписан. Тебе что, больше всех надо? Ты сколько тут уже работаешь?
