Ее била мелкая дрожь. Нельзя допустить, чтобы она опять «справлялась» в таком виде. Необходимо… что необходимо? Как же ей помочь?
«Дайте-ка мне руки, Ваше Величество. Обе. Я знаю очень хороший китайский массаж. Вам нужно снять напряжение. Сейчас будет лучше… Потерпите немного…»
Я, в отличие от Наташи, в жизни своей никогда не интересовалась никакими массажами, а уж китайскими в особенности. Взяв Дашины ладони в руки, я попросту принялась их тереть и щипать, притом стараясь щипаться побольнее. Отвлечь, хоть чем-то отвлечь… Выгадать время, покуда я соображу… что же на самом деле может ей помочь? Правильно помочь, не так, как пилюли и тинктуры…
Я негромко произносила какие-то успокаивающие слова, а мысли мои скакали, как заячья стайка.
Нужная мысль ударила неожиданно. Ну конечно же! Затея мне самой показалась полубезумной, но я ухватилась за нее, как задыхающийся пловец с тонущего корабля за наконец-то достигнутый береговой буй. Главное – не раздумывать, а то испугаюсь. Иной-то мысли у меня всё одно нет. Ну, Господи помоги!
…Еще несколько минут понадобилось мне на то, чтобы, относясь к несомненному одобрению Ника (в чем, сказать по правде, сомнения-то были) уговорить Дашу съездить со мною в некое очень хорошее место, вдобавок – на моем автомобиле.
Справиться с дежурными девушками оказалось проще, чем с ее апатией.
Но только миновав Поварскую, я сочла возможным сказать, куда мы едем.
«Я не возьму в толк, к чему это нужно? – Даша еще звенела всеми нервами, как натянутая тетива. – Манежной езды я не люблю, это скучно и как-то… не по-настоящему. У меня дома… то есть у papa… стоит для меня хорошая монгольская лошадка, Агава. Я на ней могу столько вёрст за день проехать лесом… У меня свои тропы, свои вехи. Вот это в самом деле в радость. Здесь, в городе, даже если выехать из манежа в парк, всё одно совсем не то. Люди, люди, всюду люди, под копыта бросаются то дети, то собаки… И навыков моих мне довольно для моей езды, улучшать нечего. У меня с детства всё было хорошо с вольтижировкой».
«А разве я хоть словом упомянула вольтижировку? – Я улыбнулась с тщательно, как доза лекарства, отмеренным весельем. – Или прогулки по парку среди детей и собак? Вы еще забыли о сердитых старушках с их кружевными зонтиками. Но я ничего подобного близко не подразумевала».
«Но… Это ведь конюшня…»
Мы уже в самом деле подходили пешком к Главному ипподрому. Пешком всегда приходится пройти немало, теснота старого города, не так просто найти местечко, чтоб приткнуть автомобиль.
«Конюшня, конюшня… Дашенька, если вам не понравится, так никто ведь не неволит. Разок погостим, нет, так нет. И вот еще что, не обессудьте, но у меня небольшая просьба. Я вас отрекомендую своей… ну, хоть бы золовкой. Имя ваше тоже не стоит называть, nom plus visage égal reine2, такая вот арифметика. И нам она ни к чему. Пусть вы побудете… Дианой?»
«Я англичанка или гречанка?» – Даша была слишком подавлена, чтобы развеселиться предвкушением какой-либо мистификации.
«Думаю, никто не станет спрашивать, у нас народ вежливый. А имя вам подходит, и чем-то похоже на настоящее. И последнее. Столь юную родственницу мне странно бы называть на вы».
«Как хотите, Елена. – Даша вздохнула. – А мне тоже надо говорить ты?»
«Как ляжет. Я вас постарше, никто не удивится ни так, ни эдак».
Все прочее я продумала. Даша, хоть и хороша как картинка, но черты у нее среднерусские, среднеевропейские, они не запоминаются сразу. Все видят ее изображения в новостях и в газетах, но люди воспринимают вне контекста лишь очень приметную наружность. Где ее не ждут, там и не узнают.
