– Хм. Иди к чёрту, – холодно ответил он.
– А! Очень приятно! А я Линссел. Эх.
Обезьянка тряслась и смотрела в разные стороны. Когда я подошёл к ней, её дёрганый взгляд упал на меня. Присев, я с опаской спросил:
– Всё хорошо? Тебе помочь?
– Да? Да-да! Да!.. Да-а! – ответила она писклявым голосом и начала искать вокруг себя что-то маленькое.
– Хорошо. Как тебя зовут? Я Линссел.
– Цу. Цу-цу!.. Цуля!
– Цуля, да? Интересное имя. Откуда ты? Что тут делаешь?
– Шар! Шар-барашар! Шар-башарар! Лист и палочка – лист и палочка! – с огромной скоростью отвечала Цуля, продолжая неуклюже искать что-то под своими ногами.
– Видимо, ты здесь давно.
– Ут! Пу-ут, ката! – она нашла, что хотела, и дала это мне, говоря на своём языке.
– Палочки. Я такие в лесу собирал, да. Ох, как же ты такие глаза делаешь?.. – спросил я, заглядевшись на то, как она закатила свои глазные яблоки так далеко, что, кроме капилляров, ничего не было видно.
– Брыд-брыд! – повторяла она, изображая, будто что-то ломает руками.
– Они так просто не сломаются. Надо по одной. – Я сломал их пополам и отдал Цуле.
– Ра-а-а-а! Спа-спа-ибо! – меняя тон своего голоса, кричала Цуля.
– Да не за что.
Подойдя к крабу, я махнул рукой, и он показался мне разумным. Задав обычный вопрос вроде:
– Как тебя зовут?
– Глу-у-ург! Хра-а-ахр! Гх-х-х-х. – Я ничего в итоге не понял и поблагодарил за беседу.
На очереди были оленихи. Лезть в драку не хотелось, но у меня была некая тревога в сердце, и мне казалось, что одна сейчас убьёт другую. Поэтому я начал с простого:
– Извините, девушки, вы заняты?
– А? – остановилась одна из них.
– Что? – затем и вторая.
– Какого чёрта?! – одна стала на меня таращиться.
– Аж хвост задрыгался! – и вторая.
– Давно он здесь?
– А чёрт его знает!
– Вот упырь.
– Да не, это кот!
– Кто?
– Кот!
– Какой кот?
– Обычный, сука, кот!
– Ты кого сукой назвала?! – взъелась первая.
– Тебя, блядь, копытная! – и вторая.
– Извинись, быстро!
– Ты первая, сволочь!
Я не думал, что это так легко может перерасти из драки в гляделки, а потом снова в драку. Можно ли было попробовать диалог? Да. Только пришлось подойти ближе. Что я и сделал, повесив кислую мину и высокий голосок:
– Простите?.. Кхм-кхм!.. Блин. – прокашлялся я, услышав хрип.
– А? – удивилась одна.
– Снова он! – вторая.
– Чего ему надо?
– Спроси!
– Спроси ты, первая!
– Нет, ты!
– Эй! Можно я с вами спокойно поговорю? По очереди. Пожалуйста? – пришлось повысить голос, чтобы перекричать их галдёж.
– Ладно, – сказала та, что слева, и села на землю.
– Можно, – ответила вторая и легла на бок, придерживая рукой голову.
– Начинай.
– Я жду.
– Э… Я Линссел. А вы?..
– Кенти Дирн! – громко и отчётливо крикнула та, что слева. Отличать их можно лишь по полоскам: у Кенти они двигались от головы до ног вправо, а у второй – влево.
– Мольха Дирн. Имею честь, Линссел!.. – глубоко выдыхая, представилась она.
– Итак… Что вы тут делаете?
– Нас давно уже схватили, когда мы пошли разбираться в лес, – повышая голос, ответила Кенти, скалясь на сестру.
– И если бы сестричка сразу признала свою ошибку, мы бы уже вернулись домой! – продолжила Мольха.
– Будь твоя хлебалка чуть потише, нас бы не нашли!
– Так-так-так! Пожалуйста, не начинайте. Сколько вы уже здесь и… чем именно занимаетесь? – Они меня раздражали.
– Ох! Где-то год или два.
– Этот пёсик такой душка! Часто приглашает нас к себе на ужин.
– Делится вином и блюдом!
– А взамен мы просто делаем то, чему нас сама природа научила!
