– Вставай, – буквально через два часа он начал меня трясти за плечо. – Солнце уже встало, птички поют.
– Я за них рада, – пробубнила сонно я и накрыла голову подушкой.
– Полина, доброе утро! – Георгий был настырен.
– Отстань. Или тебе надоело жить?
Он начал собираться, периодически беспокоя мой сладкий утренний сон своими возгласами, что мы опаздываем.
– Ты едь без меня. Я очень плохо себя чувствую.
– И что же мне сказать всей группе? Извините, но режиссер решила поспать до обеда.
Гоша ушел, хлопнув дверью. Через время я все же заставила себя встать. С трудом умылась, оделась. В вестибюле сидели только мой ассистент и Валерий.
– Пришла в себя? – Гоша пылал от возмущения.
– Нет. Без кофе не пришла.
– Хорошо, ладно. Я – за кофе, – друг встал и пошел в столовую.
– Доброе утро, Полина, – оператор был в хорошем настроении.
– Доброе. Возможно, – я устало села рядом.
От нечего делать окинула взглядом Валерия. Он сидел в кожаном комбинезоне с косой молнией на груди. Руки были скрыты в черных перчатках.
– И удобно в такой одежде? – спросила я.
– Для мотоцикла – в самый раз.
Только после этой фразы я заметила, что с другой стороны банкетки стоит не что иное, как мотоциклетный шлем.
– Я вас сегодня подвезу с Георгием. Все просто уже уехали на автобусе, – серые глаза внимательно изучали меня. – Поэтому вы зря надели платье.
– Ну, переодеваться я уже не буду. Все равно.
Даже после чашки кофе мне было безразлично, как я буду выглядеть. Оператор подвел нас к мотоциклу с люлькой.
– Наверное, шлем – вам, Полина, – Валерий бережно надел на меня головной убор, опустил стекло и подмигнул мне. – И садитесь сзади меня, пожалуйста. Я не хочу, чтобы меня обнимал мужчина.
– Да я тоже не горю желанием держать тебя в объятиях, пупсик, – отпарировал ассистент. – Будешь умолять – не соглашусь.
Валера никак не отреагировал. Он оседлал своего железного коня. Я устроилась на задней части широкого сидения. Мотоциклист нащупал мои руки и положил их себе на грудь, мне пришлось прильнуть к его спине. Когда Гоша угнездился в люльке, оператор завел свою двухколесную машину. Всю поездку я молилась всем возможным богам и вжималась в рулевого сильнее. Мне казалось, что мы все превратились в пулю, которая прошивает автостраду насквозь. Хоть дороги были пустые, скорость, повороты, рык мотора приводили меня в панику. Адреналин накрывал с головой, лишая меня рассудка.
– Приехали, – объявил Валерий, – можно меня отпустить.
Он с усилием оторвал мои руки.
– Простите, я никогда не ездила на мотоцикле, – пролепетала я.
Гоша снял меня с сидения.
– Премного благодарен, – сказал он мотоциклисту, отдавая шлем.
Я шла на дрожащих после пытки мотоциклом ногах, а руки все еще чувствовали сильное тело Валерия в своих объятиях. Еще один пункт в список его неоспоримых достоинств. Глубокие серые глаза, подвижное лицо, увлечение мотоциклом, железные мышцы. Мне пришлось сесть на стул. Все уже суетились, собирали рельсы для камеры, массовка, Яков, корабль были готовы.
– Так, стоп! – взял рупор Гоша. – Яшка, почему твои щеки стали еще больше?
– Заткнись! – Становой очень трепетно относился к критике в сторону своей внешности, поэтому сразу начинал кричать. – Все нормально!
– Нет, я даже отсюда вижу, как ты разжирел.
– Полина! – заверещал истеричный актер. – Всего пару килограммов! Скажи ему, пусть заткнется!
– Прости, Яков, – я отобрала рупор у ассистента. – Но придется сесть на диету. Мы тебя ждали в другой форме.
