Синтраж. Том 1 - страница 44

Именно поэтому и была совершена самая крупная ставка дня, и хохот разносился по веранде, заставляя остальных гостей неловко отводить взгляды. Полноватый мужчина хохотал, держась за своё брюшко, как привык хохотать при каждой сделке с пиратами системы Волейс. А невысокий джентльмен в самом расцвете сил замер в своём неподвижном молчании, и каждый из гостей хотел знать: о чём думал в тот момент Ван Сизель, владелец 20% акций добывающей компании «Ресурс».

– Ну ты и задал жару! – утирая слёзы, обратился член контрабандистского картеля к представителю корпорации «Ресурс». – Кто бы ещё сделал ставку на деревенщину, как не ты?

Организатор Блюс подходит, и его голос, усиленный прикреплённым к шее лакрофоном, разлетается по всей веранде:

– Дамы и господа! Мы стали свидетелями невероятной ставки! Не пора бы узнать, как проигравший намеревается оплатить долг?

– Да-да, долг, какое громкое слово, – весело разлетается голос полного торговца, – а не стоит ли провести расследование на случай сговора с участниками, а?

– Сговор исключён, всё, что происходит на станции, проходит через меня, и пара миллиардов слишком маленькая сумма, чтобы я нарушил своё слово. Так намереваетесь ли Вы выполнить условия сделки?

– Хо-хо! Что ж, думаю, нет причин для сомнения, все же так считают, да?

– И в третий раз спрашиваю, – голос ведущего впервые стал холоден, – Вы выполните условия сделки или нет?

– Да хренас два! – контрабандист впервые показал свой гнев, заорав, брызжа слюной и опасностью. – Хрена вам, а не мои деньги, мою плоть и кровь! Это невозможно, я не мог проиграть! Да мой кор…

Полный гость не договорил: разрывная пуля калибра MLS снесла ему пол головы, заставляя распуститься бутон из крови, кости и мозгов. Туша пошатнулась и рухнула, посетители захлебнулись немым ужасом. Кто-то из женщин завизжал (а может, и не из женщин).

– Попрошу спокойствия! – вытирая забрызганное кровью лицо, успокаивает гостей ведущий организатор. – Заверяю, что снайпера здесь для вашей же безопасности, и мы все знали, чем чревато невыполнение пари. Вам ничего не грозит! Прошу, продолжайте наслаждаться отбором и не обращайте внимания на мелкое неудобство под ногами: его вскоре уберут.

Элита тем временем не спеша, как семена на ветру, идёт врассыпную подальше от точки конфликта. А Блюс, отключив лакрофон, обращается к Ван Сизелю тет-а-тет.

– Прошу прощения за столь печальный исход. Надеюсь, Вы не сильно огорчены?

– Ничуть, в конце то концов победа за мной. Победа, в которую никто не верил.

– Действительно, может проигравший и не пожелал выплатить вам жалкие пару миллиардов, но заплатить жизнью куда более экстравагантно, Вам не кажется?

– Вы правы, к тому же я думал отдать выигрыш этому отчаянному монаху. Надо же, победить двоих бронников за два дня. Но, может оно и к лучшему: деньги развращают. Позвольте откланяться.

– Конечно, конечно, мне и самому следует присоединиться к оставшимся гостям!

Веранда постепенно утихала, устав от возбуждённого шёпота, а один из почётных наблюдателей, тяжело дыша и с трудом передвигаясь из-за огромного количества лишней массы, дёргает за цепь, чтобы малолетний раб кинулся оттирать с ботинка хозяина так неудачно приземлившуюся туда смесь из крови и мозга.

***

Торжество захлестнуло Вэйлоса, тысячи зрителей ахнули, рассмеялся полноватый гость на веранде, и сменился удивлением уверенный взгляд Умы Алактума, когда очередной удар бронника таки достигает своей цели. Человек в костюме чувствует, как его пальцы врезаются в бок наглого юнца, как плоть жертвы прогибается под проникающим ударом, как рвётся кожа, крошатся рёбра, заливая руку тёплой бардовой кровью.