– Ты хотя бы мог прикрыться при посетителях, – фехтовальщик прохаживается по палате, с трудом сдерживая раздражение.
– Ай нет, врач сказал мне не двигаться, чтобы быстрее поправиться, так что я решил лежать и не двигаться в течение часа. Вот такая у меня сила воли. Да и вообще, только в Сивилии боятся наготы, в других центрах этому не придали бы особого значения.
– Ты даже слюну не удосужишься вытереть из-за своего решения не шевелиться?
– Я же сказал, что это лекарство.
– Ну-ну, – лицо аристократа антипод доверия, – ладно, перейдём к делу.
– Вот это наш Иола! Дела превыше всего, – Ума изливает суточную дозу иронии.
– Первое. Ты – идиот, и это факт: потерять половину своих баллов на предпоследнем отборе из-за непродуманной ставки – просто грань идиотизма. Второе – из-за этого пройти на турнир у тебя шансов нет, так что я бы советовал продать оставшиеся баллы подороже. Третье – в прошлом отборе ты напал на участников, вмешавшись в структуру поединков, нарушил негласное перемирие и нанёс отдельное оскорблении команде «клинков». Так что считай, что ты труп. Это не пара броненосцев собирается тебя поймать. Это казнь всеми участниками отбора. И если ты надеешься, что сможешь продержаться против всех, при этом собрав достаточно очков, чтобы пройти на турнир – ты болен. Мой тебе совет: отдай кому-нибудь свои баллы и надейся, что тебя возьмут транзитом на шестой уровень. Это может сработать: ты себя неплохо зарекомендовал.
– Все хотят убить беднягу Уму? – в голосе монаха появилось что-то холодное, змеиное, отчего Дурий перестаёт хихикать, а Иола машинально сжимает эфес.
– Я понял, о чём ты, – улавливает мысль уриец. – Не все хотят с тобой связываться, но вряд ли найдётся пятёрка безумцев, которые согласятся встать на твою сторону за небольшой шанс будущего транзита. Скорее, ты получишь нож в спину.
– Проценты?
– Общая информация может оказаться ложной. Но то, что мечники придут по твою голову – это точно. Многим наплевать на ваши разборки, и они просто тихонько переждут отбор. Некоторые говорят, что ты ни у кого баллы не отбирал, поэтому на перемирие это не повлияло. Поэтому это больше будет похоже на сатисфакцию между тобой и «клинками». И в неё лучше не вмешиваться посторонним, потому как неизвестна возможность изменения планов остальной толпы. Кто-то вмешается – бойня начнётся по новой. А я не хочу рисковать в последний отбор. Так что сдавайся по-хорошему, это разумно, хватит игр в безумие.
Участники некоторое время молчат, позволяя тишине заполнить комнату. И есть в этой тишине что-то обременяющее. Ума, закрыв глаза, о чём-то думает. Дурий, почёсывая свою бороду, мнётся на месте. А Иола, в ожидании ответа, присаживается в аэрокресло.
– Искал ли ты, Йола, записи боёв участников из команды «клинков»? – нарушает тишину обречённый пациент.
– Иола…
– Неважно, ну так вот, я не смог найти ни одной трансляции их поединков один на один, что весьма странно, скажу я вам. Ведь я точно знаю, что дуэли они проводили, а записей об этом нету…
– Элементарно, Ама, но я не удивлён, что ты этого не знаешь, – Григ по-позерски смотрит в потолок. – Дуэли они проводили в административных помещениях, где записи не ведутся, а чтобы не было нарушений правил, приглашали наблюдателем одного из судей «Ню Нова» или, в крайнем случае, охрану «Ребелентис».
– Ну что сказать: я не знал. И с судьями до сих пор встретиться не посчастливилось.
