– Обсуждали стратегию для участия в Турнире, – вот только у меня нашлось идеальное объяснение, способное избавить ото всех вопросов. – Мало ли, конкуренты, недоброжелатели. Такую информацию следует держать в тайне.
– А почему тогда остальных не позвали? Вы что, поссорились? – Латоя покосилась на сидящих за партой Найру с Эрмой.
Подруги слушали наш разговор с огромным вниманием, но поймав мой взгляд, сами в беседу не вмешивались. Хотя судя по пылающим глазам огневицы, на следующей же перемене она собиралась завалить меня вопросами.
– Просто не успели. Мы то с Кэсом почти соседи, думали, сперва разведаем обстановку, выберем подходящее место, а следующим вечером явимся всем составом. Кто же знал, что самая удобная полянка приглянется и люто-волкам? – развела руками я.
– Как же ты станешь участвовать на Турнире? Я слышала, на тебе вчера лица не было. Должно быть, такого страха натерпелась. Не боишься вновь столкнуться с монстрами? – в отличие от остальных, Рокита спрашивала с неподдельной тревогой, прижав руки к груди и жадно ловя каждое слово.
Зато Латоя с Марлой напряглись, предвкушая мой ответ лишь с той целью, чтобы осыпать новыми насмешками. Встрепенувшаяся фамильная гордость тут же потребовала сделать каменное лицо и всячески отрицать любое обвинение в трусости. Только вот одновременно с этим я безошибочно вычленила из всех остальных ободряющий взгляд Кэса и ответила совсем другое.
– Я вчера и вовсе чуть со страху не поседела, благо, под крашенными волосами не видно, – хихикнув, я намотала бирюзовую прядку на палец. – Это же все так резко случилось – мы спокойно беседовали, а тут на тебе! Жуткий вой, непонятные твари, сумасшедшая погоня!
Заметив, что к разговору прислушиваются и другие одноклассники, я отбросила смешки и продолжила уже серьезно.
– Знаете, когда на тебя бросается то, о чем ты никогда не слышал и с чем не можешь справиться – это не просто страшно. Это жутко, дико и напоминает кошмарный сон, из которого никак нельзя вырваться. Но то, что мы сумели выжить и оставить люто-волков с носом, лучшее доказательство наших умений. Уж после такой «тренировки» мы любое испытание с легкостью преодолеем.
– Ловлю на слове! Только попробуйте проиграть, я на вашу победу планирую все свои сбережения потратить, – подал голос Херби.
– И останешься до конца года без единой монетки, – презрительно фыркнул Орсон. – Забыл, как наша ворона испачкаться боится? Первая лужа и минус один игрок.
Вспомнив слова госпожи Прианы, я задержала на воздушнике долгий взгляд. Тогда мне показалось, что женщина нарочно сгущает краски, но как оказалось, она еще и преуменьшила.
Глубокие царапины покраснели и воспалились, из-за одной, пересекающей щеку, лицо Орсона выглядело перекошенным и особенно злобным. Сам парень вел себя так, словно раны не причиняют ему никакого неудобства, но в глубине глаз затаилась боль.
– Или скажешь, я не прав? – неправильно расценив мое молчание, продолжил нападки парень. – Только вот с последней тренировки все измазанные с ног до головы возвращались, одна ты такая чистенькая, словно все это время рядом стояла.
«Ты-то как это узнать умудрился?».
До этого момента я считала, что о тренировке, а особенно, моем позорном уходе из команды никому не известно и слова Орсона заставили меня вздрогнуть. К счастью, я взяла себя в руки быстрее, чем парень успел что-либо заметить.
